– Я отвечаю за бюджет. Сначала я думала, что попечители нас просто убьют, но они почему-то это одобрили. И даже согласились финансировать двух охранников у дверей. Но вы только посмотрите на этот камень – он же не имеет никакой ценности!
– Почему вы так считаете?
– Да ему, на мой взгляд, не более тысячи лет, а посмотрите, какие убогие рисунки. Сравните это с творениями ацтеков и инков. Вот они действительно великолепны! Этот в сравнении с ними – просто детский лепет. А хотите узнать нечто совсем умопомрачительное?
– Конечно, – сказал Римо, отступив на шаг, потому что при слове «умопомрачительное» рука Валери прикоснулась к его ширинке.
– Этот камень осмотрело туристов больше, чем все остальные экспонаты. Они съезжались со всего мира. Это совершенно необъяснимо!
– Думаю, что какое-то объяснение этому все-таки есть. А почему не стерли надпись?
– Я предлагала, но Уиллингэм об этом и слышать не хочет.
– Вы можете с ним связаться сегодня?
– Он никогда не появляется здесь по выходным. У него поместье в Уэстчестере, и его оттуда не выманить.
– Скажите ему, что кто-то портит этот памятник культуры.
– Но я не могу этого сделать – меня уволят!
Согнув два пальца и сложив их вместе, Римо провел ногтями по кругу, украшенному резьбой, которую сделали каменными инструментами в столь далекие времена, что это событие не сохранилось в памяти племени актатль. Из-под его пальцев вышла крупная стружка розоватого цвета. Посередине резьбы легла длинная белая царапина толщиною с электрический шнур.
– Что вы натворили! – воскликнула Валери, прижимая руку ко рту. – Что вы натворили! Господи, это какой-то сумасшедший дом!
– Но теперь вы позвоните Уиллингэму, верно? – ласково произнес Римо.
– Верно. Убирайтесь отсюда! Вы и представить себе не можете, что наделали!
– Нет, кажется, могу.
– Послушайте, – Валери указала на царапину, – это и так плохо, но если вы останетесь здесь, то может произойти убийство.
Римо пожал плечами.
– Звоните.
– Прошу вас покинуть помещение!