Сладкие сны,

– Ублюдок, ты разрушил мою карьеру!

Вули обернулся на крик. Вудворд поднял револьвер и прицелился.

Увидев оружие в руке Вудворда, Донлеви сунул руку за борт кителя и вытащил средневековую булаву. Булава тяжело опустилась на предплечье Вудворда. Револьвер упал на паркет. Студенты приветствовали Донлеви восторженными криками, но сразу же притихли, как только булава опустилась на голову Вудворда.

Благодарное выражение на лице Вули сменилось ужасом, а мгновение спустя тяжелое орудие с железными шипами превратило лицо профессора в кровавую маску.

От удара справа налево кровь брызнула на пол и стену, от второго удара – слева направо – брызги полетели в сторону двух первых рядов студентов.

Тело профессора все еще находилось в вертикальном положении, когда третий, последний удар рассек голову Вули пополам. На паркет полетели мозг и осколки костей, а булава осталась временной заменой головы покойного Уильяма Уэстхеда Вули.

Т.Б. Донлеви выбежал в ближайшую дверь. Теперь, когда голоса стихли, ом мог заняться делами.

Он вытащил сигарету из третьей пачки, подумав, что надо купить четвертую. Как можно быстрее.

Глава тринадцатая

– Ладно, – сказал Римо. – Мы будем охранять его. Ради нашего будущего дома. Но не потому, что это так важно. Профессор придумал видео для показа мультиков. Ну и что?

– Это действительно важное дело, – сказал Смит, сжимая руль автомобиля.

– Да уж! – проворчал Римо. – Такое же важное как остальная ерунда, которой вы заставляете нас заниматься.

– Не хочу делать вид, что хорошо разбираюсь в подобных штуках, – сказал Смит, – но могу смело утверждать, что изобретение профессора незаменимая вещь для следственных органов. Умный следователь с ним всегда сможет получить любую нужную ему информацию. Его можно использовать и в разведке. Все это лишь начало. Кроме того, «Сновизор» – прекрасный наркотик. Те, кто использует обычные наркотики, устремляются в неизведанное. Но с этой штукой человек всегда знает, где он окажется и что он будет делать. Представьте себе двести миллионов людей, неподвижно сидящих перед «Сновизорами». Эдакие зомби.

Римо ничего не ответил. Он думал о том, как, должно быть, неплохо жить в большом деревянном доме окруженном зелеными лужайками и старыми кряжистыми деревьями.

И вот он уже лежит на своей собственной лужайке, держа в руке желудь. К желудю украдкой подбирается белочка. Она вопросительно поглядывает то на Римо, то на желудь. Она не боится Римо. Она делает несколько прыжков по направлению к лакомству и застывает на месте. До руки Римо остается не больше пяти дюймов. Римо легко мог бы ее схватить и разрубить пополам или размозжить ей голову. Но он не сделает этого. На своей лужайке, со своей белкой! Здесь нет места насилию. Здесь нет ни государственных тайн, ни шпионов, ни сумасшедших, ни ученых, ни убийц. Ни мафии, ни правительства ни Смита.

Римо протянул белочке желудь, и она взяла его.

Кто-то окликнул его.

– Римо!

Римо обернулся на голос, и белочка убежала с добычей. В дверях дома стояла Она.

Она была прекрасна.