Узы крови,

Стрелок, спустившись на лифте в гостиничный гараж, завел машину и направился на окраину Детройта.

– Черт! – громко сказал он самому себе. – Вот это дела.

Он зажег сигарету, с отвращением ощутив во рту ее кислый вкус. От парня надо как-то отделаться. Чего ему не хватает, так это обзавестись перезрелым сыночком, который беспокоится о своем папочке. В его-то годы! Может, подождать немного, пока Римо не научит его своим фокусам? Он называет их Синанджу. Черт его знает, что это за Синанджу такое, но учиться никогда не поздно. Особенно если на пользу дела. Так что, может, надо сначала повысить профессиональную квалификацию, а потом одной прекрасной ночью дождаться, когда парень заснет, всадить ему пулю в лоб и сделать ноги.

Это один вариант. Есть еще другой. Не возвращаться сейчас в гостиницу, и все, пусть этот Римо ищет его. Но, впрочем, он ведь уже находил его.

Синанджу не Синанджу, а кажется, он умеет делать штуки, которые нормальным людям не по зубам. И старый китаец, кстати, тоже, а тому не меньше восьмидесяти, это как пить дать.

Интересно, какого черта этот китаец ходит за мной по пятам? – подумал стрелок. На квартире Мэнгена – раз, на демонстрации «дайнакара» – два, при покушении на Миллиса – три. А все потому, что заказчик настоял разослать по газетам это дурацкое послание в защиту природы. Это было глупо и непрофессионально" но куда денешься: кто платит, тот заказывает музыку.

Однако старый козел в этой музыке – явно лишняя нота.

Сегодня днем он уже попытался смыться, когда оставил их драться на крыше.

Но, отъезжая со стоянки, заметил, что паренек спускается по стене, как паук, и бежит за ним.

Он поддал скорости до 75 миль в час, потом, выехав на скоростное шоссе, решил, что свободен, и сбавил до 65. И тут вдруг распахнулась правая передняя дверца его машины.

Он нажал на газ и резко крутанул вправо, надеясь, что дверь захлопнется.

Не тут-то было.

– Эй, покрепче держи руль! – крикнули ему – это и был тот парень, Римо.

Он бежал бок о бок с машиной, держась за дверцу, а потом впрыгнул на пассажирское место, захлопнул за собой дверь и утешил:

– Не беспокойся, отец. Я в порядке.

От одного воспоминания об этом у стрелка пересыхало во рту.

Да, так просто от этого Римо не избавиться. По крайней мере, пока.

Пожалуй, чтобы выжить, лучше всего будет ему подыгрывать.

А что если паренек прав? Если он и вправду его сын? В принципе это не исключено. Парень, умеющий бегать наперегонки с автомобилем, имеет право быть тем, кем вздумается.

Римо Уильямс сидел в темноте гостиничного номера, которая для его глаз была не совсем темнотой, а чем-то вроде сумрака.