– Изучал, – возразил Римо.
– Но не должным образом.
Римо глянул в сторону полицейских машин. Одетые в форму полицейские выстроились вдоль автомобилей, опустив вниз дула пистолетов. Римо не хотелось причинять вред этим людям.
– Не должным образом, – повторил Чиун.
– Какая разница, – отозвался Римо. – Я ведь не ношу кимоно.
– Если бы ты читал истории, то бы носил, – с упреком откликнулся Чиун.
– Так что там есть полезного в этих историях относительно кимоно?
– Истории свидетельствуют, что только бледные обглодыши свиных ушей отказываются носить кимоно.
– Где это сказано, интересно? – спросил Римо. – Я ведь первый белый Мастер искусства Синанджу.
– Об этом повествуется в самой последней истории Синанджу, озаглавленной «Гонения на Чиуна» или «О том, как добросердечие никогда не вознаграждается».
– Пропустим это. А что делать с парнем – спросил Римо.
– Инути все таковы. Когда-то у них были великие императоры. Чтобы противостоять твоей боли он воспользовался теми упражнениями, которым обучают мальчиков, готовя их к испытанию на мужественность. Не беспокойся. Инути – очень здравомыслящие люди, – сказал Чиун.
– Сие означает, что они хорошо платили наемным убийцам, – заметил Римо.
– Козами и тем, что от них получают. Но, но крайней мере, всегда вовремя, – ответил Чиун.
Он дотянулся до жилетного кармана элегантного костюма дипломата. Мягко коснувшись нервных окончаний в области солнечного сплетения, Чиун привел генерального директора МОЗСХО в сознание.
– Ты инути, – сказал Чиун, который еще раньше говорил Римо, что, узнав, к какому племени принадлежит африканец, ты узнаешь и его самого.
Чиун тогда еще разъяснил, что в отличие от белых, африканцы бережно сохраняли историю и верность своей деревне. И ни один подлинный африканец не был бы так дерзок со своим отцом, как Римо с Чиуном.
Ндо улыбнулся. Улыбка получилась холодной, ибо боль все еще пребывала в его теле, но это была торжествующая улыбка.
– Мы Синанджу, – сообщил Чиун.
Ндо слышал рассказы о страшных людях с Востока, которые служили древним королям инути.