– А почему Синанджу заботит какой-то там жук? – спросил Ндо.
– Синанджу заботится о том, что их заботит, – резонно отвечал Чиун.
– Хотя я уважаю Дом Синанджу, но мои руки не принадлежат мне, – сказал Ндо. – У меня есть обязательства, договоренности. Может, я что-то другое могу для вас сделать?
– Когда Синанджу захочет что-то другое, он попросит это, – ответил Чиун. – Скажи мне, инути, неужели ты думаешь, что твое древнее умение преодолевать боль достаточно, чтобы воздвигнуть стену, которая остановит Синанджу?
И с этими словами он показал Ндо его Га, маленькую деревянную статуэтку. Ндо был ловок и проворен, но его руки двигались медленно и неуклюже, точно ватные, в сравнении с быстротой этих длинных ногтей. Ндо потянулся, но статуэтка уже была вне его досягаемости.
Чиун медленно отломил правую ногу Га. Ндо всхлипнул.
– Следующим будет мужское достоинство Га, – пообещал Чиун.
– Нет! – закричал Ндо. – Только не это. Вместе с ним умрет и мое семя.
– Значит, мы понимаем друг друга, инути, – ответил Чиун.
Ндо предложил назначить Чиуна на высокооплачиваемый пост директора любого агентства, но у Чиуна был лишь один ответ:
– Синанджу заботится о том, что заботит Синанджу.
– Вы хотите сказать, что мы все должны отправиться в поля и приглядывать за жуком? Да ведь дело кончится бунтом.
– Дело кончится блестящим подтверждением открытия доктора Ревитса, – возразил Чиун.
– Какого доктора?
– Одного ученого, – пояснил Чиун.
– Я их не знаю. Кто возглавляет их управление?
– Дара Вортингтон, – ответил Римо.
– Я ее тоже не знаю. А кто ее директор?
Римо и Чиун пожали плечами.
– Отдайте мне Га и я все выясню, – сказал Ндо.