— Что у вас тут? — спросил Савельев.
— Да девчонка видела какого-то типа, который крутился возле «Мерседеса».
— Хорошо видела?
— Говорит, словесный портрет составить может.
— Как нам с ней побеседовать накоротке?
— Она в отделении. Прокурорский следователь работает с ней.
В отделении милиции в тесном кабинете молоденькая девушка — следователь прокуратуры допрашивала девчушку лет восемнадцати. Савельева следователь знала. Аверин представился. Оперативники уселись в уголке.
— Ой, а правда он машину взорвал? — воскликнула свидетельница.
— Пока неизвестно, — ответила следователь.
— Ничего парень такой. Видный. Прикид такой не хилый. Высокий такой. Симпатичный такой. На руках перстни такие золотые.
— Могла бы его узнать?
— Могла бы. Ну, он такой…
— А портрет составить?
— Я художник… Точнее, буду художником. Дизайнером. Могла бы… Слушайте, а меня потом не взорвут?
— Вряд ли.
Следователь закончила писать протокол.
— Теперь попытаемся составить композиционный портрет, — сказал Савельев. — Вы не против?
— Нет, — пожала плечами свидетельница. — А это что?
— При помощи компьютера воссоздадим внешность лиходея. Очень интересная процедура для художника.
Компьютеры для изготовления композиционных портретов имелись в экспертно-криминалистическом отделе округа. В просторной комнате стояли два компьютера, за ними сидели две девушки. Одна — полноватая блондинка в форме капитана милиции, выглядевшая лет на двадцать пять-двадцать семь, в ней замечалось что-то лихо-разбитное, свойственное женщинам, служащим в милиции. Ее напарница — воздушное существо, брюнетка лет двадцати, походившая больше на гимназистку. Что-то наивно-небесное в ней сразу трогало за душу.