К утру Аверин додавил Батона. Тот начал писать дрожащей рукой явку с повинной.
Папины работники долдонили одно: «никаких стволов в глаза не видели, нас Акоп нанял для охраны здания, платят копейки, мы не при делах». Сдвинуть их с этого было нелегко. Но это дело будущего. На многих из них имеются кое-какие данные, ребята пойдут в раскрутку, некоторых, возможно, удастся привлечь к уголовной ответственности, если самое объективное следствие и самый гуманный суд в мире опять чего-нибудь не напортачат. Под утро братаны немного расслабились, некоторые затеяли с сотрудниками ГУОПа дискуссию.
— Круто вы нас сделали, — сказал один верзила, потирая Ушибленную руку. — Подготовка — класс. Нас даже в армии так не учили.
— А где служил? — спросил собровец.
— В десантуре… Эх, вы русские, мы русские. Чего нам воевать? Нам бы объединиться и вместе черных мочить.
— А ваш Акоп что — немец, что ли? — хмыкнул собровец. — Чистокровное лицо кавказской народности.
— Не, вы Папу не троньте. Папа мужик хороший.
— Только подставил вас и свинтил, — усмехнулся Завьялов.
Когда все было закончено, Аверин подошел к инициатору операции начальнику отдела ГУОПа полковнику Сидорову, который подкатил, когда боевая часть операции уже была завершена.
— Часть братвы отпустят, — сказал Аверин. — Пусть с ними уйдет Нигманов.
— Это который из Узбекистана?
— Да.
— Заметано.
Зачем это нужно — спрашивать не принято. У оперативника имеется свой резон. Любой из задержанных может оказаться элементом оперативной комбинации, поэтому полагается подобные просьбы выполнять.
Утром часть акоповских аскеров отпустили на свободу, поскольку закона об организованной преступности еще не изобрели, оружия на кармане у них не обнаружили, а просто так держать в кутузке никто не позволит. Среди вышедших на свободу был и Игорь Нигманов по кличке Басмач. Аверину все это не нравилось, но информация, полученная у Ледокола, стоила подобной услуги.
В пятницу у Аверина был отгул. Естественно, на полный свободный день он не рассчитывал — во второй половине дня надо встретиться с Долгушиным. Но первая половина — целиком его, и он честно продрых до одиннадцати часов, проснулся как новенький — отдохнувший, выспавшийся, с хорошим настроением и понял, как хороша праздная нега.
Пушинка заползла ему под одеяло, улеглась на груди хозяина и замурлыкала. С каждым днем она становилась все тяжелее.
— Кошка, а может, из тебя тигр вырастет? — спросил Аверин, гладя котенка. — Будешь меня по углам гонять. Или схрумкаешь… Нет, не схрумкает Пушинка. Пушинка меня любит. А?
Пушинка заурчала, потянулась.
— Эх, котяра. Пошли есть.
ebooksa