Смерти вопреки

– Как это о ком? – удивился подполковник и кивнул в сторону Банды:

– Об этом человеке, который пришел сюда с тобой. ;

– О каком человеке? – еще больше удивился Корд. – Я пришел сюда один.

– Что?

– Я пришел сюда один, – с нажимом повторил Муса, – разве ты не видишь?!

Сначала Александрыч смотрел на него с недоумением, но потом вдруг понял.

– И вправду, Муса, – с досадой произнес он, чувствуя себя полным идиотом, – ты пришел сюда один. Поосторожней с этим, Муса. Сейчас пули – как пчелки, туда-сюда, туда-сюда… Не стоит все-таки рисковать и ходить в одиночку.

– Буду осторожен, – кивнул Муса и поднялся. – И ты, Александрыч, остерегайся. Если с тобой вдруг что случится, мне будет очень одиноко.

– Хорошо, – кивнул подполковник, слегка побледнев, – буду остерегаться.

Они уже подходили к дверям, когда Банда вдруг! остановился и спросил:

– А эту женщину как зовут?

– Какую женщину? – спросил Александрыч, по-видимому, обдумывавший последние слова Мусы. ;

– Буфетчицу, – ответил Банда, – которая погибшего москвича запомнила.

Несмотря на то, что для Александрыча Тэанда являлся человеком-невидимкой, подполковник принялся рыться в бумагах:

– Буфетчицу? – рассеянно переспросил подполковник. – Дай Бог памяти, как же ее звали?

Банда терпеливо ждал, пока подполковник искал затерявшееся имя. Ему вдруг пришло в голову, что такая рассеянность может быть не случайной, – точно так же, как и потеря трупа. Он покосился на Мусу и вдруг даже пожалел этого человека, который стал чем-то ему симпатичен. Да, видно, у него и в самом деле земля горит под ногами, если этот мент, который, по-видимому, раньше был его верной собачонкой, теперь начал лгать ему.

Корд, не выдержав, бросил:

– Марина Богданова ее зовут. Теперь доволен?

– Вполне, – Банда сделал вид, будто это имя ему ровным счетом ни о чем не говорит.

Муса вышел из кабинета, Банда без промедления последовал за ним. По коридорам отделения они прошли молча, а на улице остановились, и Муса с грустью сказал: