– Нет, Игорь, нет. Со дна подняли только какие-то вещи.
– Тебе позвонил… Ты узнала от Романова?
– Ой, ты про него уже знаешь!
– Да, я с ним встречался.
– Игорь, это что – покушение?
– Откуда я знаю.
– Я так боюсь, что следующим будешь ты.
– А я уже отбоялся свое, родная. Ну, все… Спасибо за звонок.
Скиф так сжал трубку, что она лопнула, как скорлупа, и острые осколки впились в ладонь.
По дороге в свой загородный терем Романов пытался понять, где насмерть перехлестнулись интересы двух торговых партнеров по нелегальному оружейному бизнесу, Кострова и Ольги Коробовой, но, как ни старался, за отсутствием информации понять ничего не мог. Одно он знал – за любой кровью у "новых русских" стоят большие деньги. "И у их конкурирующего клана, которым негласно заправляет недавно отставленный от большой политики кремлевский фаворит, баксы тоже ломовые", – неожиданно пришла в его голову шальная мысль.
Год назад, чтобы быть в курсе дел конкурирующей фирмы, Романов, по заданию самого Коробова, внедрился в личную охрану тогдашнего фаворита. Сопровождал его в рестораны, сауны, на великосветские тусовки, именуемые презентациями. На них незаметно для посторонних глаз порой оговаривались с агентами зарубежных клиентов разного рода сделки. Информация Романова позволила Коробову выхватить буквально из-под носа фаворита несколько таких сделок. Его холуи тогда, как ни старались, не смогли обнаружить источник утечки информации. Романов же к тому времени получил от Центра новое задание и, уволившись от фаворита, по своему ощущению, следов особых за собой не оставил.
Дома, прежде чем спрятать листок с "чистосердечным признанием" в тайник, Романов снял с него несколько ксерокопий. Шальная мысль о конкурентах между тем не уходила, продолжала колотиться в голове осенней назойливой мухой.
"А что я теряю? – убеждал он себя. – Баксы с Кострова – журавль в небе, а экс-фаворит хоть заплатит немного, да наличными. Опять-таки преданность ему выкажу. Он хоть отставленный, но, судя по тому, что с госдачи его еще не поперли, из команды, значит, пока не списанный, и кто знает, кем его завтра назначат?"
К госдаче экс-фаворита в Барвихе Романов подъехал затемно.
Небритый, с отечным лицом, экс-фаворит встретил его в большом холле, увешанном картинами художников-авангардистов: летающие по небу среди стай рыб трансформированные дома, цветные линии, похожие на извивающихся червей, перекошенные лица с провалами ртов в окружении ржавых консервных банок и строительной арматуры…
– Теще с женой в самый кайф, а по мне эту блевотину бомжам бы на свалку, – перехватив удивленный взгляд Романова на картины, усмехнулся экс-фаворит. – Какими судьбами, Геннадий Васильевич?
– Дело привело, Борис Иванович, – сдержанно ответил Романов, покосившись на тумбочку с телефоном.
Экс-фаворит понимающе кивнул и молча проследовал на застекленную веранду.
Неотапливаемая веранда была сплошь заставлена дубовыми бочками, а один из углов занимала гора скукоженных от мороза яблок. Экс-фаворит оглянулся на дверь и достал спрятанную в яблоках бутылку водки.
– Теща признает огурчики с помидорчиками и капусту лишь собственного посола, – выудив из бочки по соленому огурцу, пояснил он. – Кулацкая порода, из старообрядцев…
ebooksa