– Свое-то оно безопасней, – вступился за тещу Романов. – За ваше здоровье, Борис Иванович.
– На сколько твое дело потянет? – пошутил тот, хрустя огурцом.
– Почитайте и сами определите, – протянул ему ксерокс "чистосердечного признания" Романов.
Экс-фаворит прочитал и равнодушно пожал плечами:
– Ну, грохнул плешивый журналистку, по нашим временам – не событие. А признание исполнителя?..
Во-первых, по закону это не самое главное. Во-вторых, адвокат Кострова как дважды два докажет, что было оно получено с применением недозволенных методов, что, думаю, так и есть…
Подождав, пока экс-фаворит еще раз выпьет и похрумкает огурцом, Романов, оглянувшись опасливо на дверь, сказал шепотом:
– Виктор Иванович Коробов – ее отец. Тот, из Общего отдела ЦК КПСС. Который ныне дела крутит в Цюрихе. Тот самый, Борис Иванович, смекаете…
Экс-фаворит поперхнулся, застыл с вытаращенными глазами и с огурцом во рту.
– Надо же: на ловца и зверь бежит! – пробормотал экс-фаворит. – Сколько за бумагу просишь?
– Смотря сколько вы из Кострова за нее выжмете.
– Выжимать бабки я – мимо. А почему бы тебе самому Кострову яйца не прищемить?.. Ездишь, что ли?..
– Возможность-то прищемить есть, да не про мою честь. Извиняйте, Борис Иванович, – разочарованно протянул Романов, убирая "чистосердечное" в карман.
– Постой! – сдавленным голосом бросил тот. – Оригинал у тебя есть?
– Ну-у…
– Впрочем, и ксерокса хватит. За сколько сторгуемся?
– Воля ваша…
– Жди тут.
Появившийся через несколько минут экс-фаворит сунул ему нераспечатанную пачку стодолларовых банкнот и выхватил ксерокс, будто боясь, что он передумает отдавать его.
– Оценил, что ты, полковник, с этой бумагой ко мне пришел, – сказал экс-фаворит на прощанье. – Намекни плешивому, что его карта может тузом козырным быть бита… Постарайся за неделю дожать его. Упрется рогом или решится на подозрительные телодвижения, сразу звони – мои мальчики его бандитам с радостью устроят детский плач на лужайке.
ebooksa