– Не перегибай оглоблю, Костров, скажи лучше, что делать?
– Ну-у, с Хабибуллой… У тебя тут люди найдутся.
Ты насчет дочери думай.
– Поговорю с ней завтра на свежую голову. Прикажу язык не распускать.
– А если она пошлет тебя?.. У нее не заржавеет…
– Не ко времени этот душман! – скрипнул зубами Коробов. – Слишком большую ставку на Танзанию я сделал… Тряхнуть ее хорошенько, что ли, чтоб и думать не думала? – вопросительно посмотрел на собеседника он.
Костров кивнул плешивой головой:
– Нелишнее… Может, тогда она и от сделок с оружием нос воротить перестанет.
– Не перестарайся только, – уронил Коробов. – И не здесь, а в Москве.
– Упаси бог дать ей в Москве со Скифом встретиться! – преувеличенно резко взмахнул руками Костров. – Не хочешь меня слушать…
– Когда, говоришь, он в Одессе нарисуется? – пристально посмотрел на него Коробов.
– Днями.
– Дам команду глаз с него не спускать, – решил Коробов и уставился в черную пустоту стрельчатого окна. – А ты его без моего приказа ни-ни…
Костров, глядя на его согбенную спину, усмехнулся чему-то, но тут же спрятал усмешку под ладонью.
Побродив по набережной Цюрихского озера и немного успокоив нервы, Ольга вернулась в отель. Приняв душ, разбавила "Кампари" апельсиновым соком и сняла телефонную трубку. Послушав длинные гудки, с бокалом в руках уселась перед экраном телевизора, кидая время от времени недоуменные взгляды на молчащий телефон.
По французскому каналу показывали документальный фильм о чеченской войне: горели на экране танки, рушились дома Грозного, огрызались автоматными и пулеметными вспышками руины, военные хирурги в госпиталях полосовали окровавленные тела солдат и чеченских детей, смотревших с экрана недетскими скорбными глазами. Диктор бойко комментировал происходящее. От увиденного у Ольги разболелась голова, и, бросившись на кровать, она зашлась в рыданиях…
Телефонный звонок заставил ее вздрогнуть.
– Хабибулла?.. – стараясь держаться спокойно, спросила она в трубку. – С удовольствием поужинаю с тобой… Заходи, жду!..
Хабибулла появился через несколько минут с букетом коралловых роз, а следом стройная негритянка вкатила в номер сервированный напитками и закусками столик. Когда негритянка захлопнула за собой дверь, Хабибулла, пожирая Ольгу глазами, прошептал:
– Джанем, джанем, джанем! – и, бросившись перед ней на колени, с восточной страстью стал осыпать поцелуями ее руки.
ebooksa