— На могиле есть что-нибудь?
— Да, дощечка временная. Лидия Павловна заказала крест с надписью, но пока он не готов. В мастерской обещали сделать через два дня. Тогда же сами рабочие и поставят его на могиле.
— Вот что. Вика. Тебе надо будет потом съездить на кладбище и переставить его.
— Зачем?
— Я тебе объясняю: для подстраховки, на всякий случай! Вдруг, допустим, менты следствие начнут, понадобится тело эксгумировать? Пойдут на кладбище, а могила — не та…
— Как — не та?
— Ты что, бестолковая или притворяешься? Другая бы уже сразу просекла! Объясняю еще раз: ты едешь на кладбище, вытаскиваешь крест из моей могилы и переносишь… Кстати, что там будет за крест? Большой?
— Метр, по-моему, в высоту.
— Ерунда. Перетащишь. Выберешь могилу поза-худ алей и воткнешь в нее.
— А на твоей могиле что останется?
— Ничего не останется. Пустота, безымянный холм.
— Меня могут увидеть!
— Кто там тебя увидит? Днем на кладбище не бывает ни единой живой души. Вытащишь крест из одной могилы и воткнешь в другую, всего делов. Как будто кладбищенские рабочие перепутали… Мама когда в Питер уезжает?
— Завтра.
— Отлично. Значит, в обозримом будущем на кладбище она не придет. А потом мы как-нибудь подготовим ее к моему воскрешению… Так ты просекла, что надо сделать?
— Просекла.
— И будь повнимательнее, опасайся слежки. В эти дни езди на троллейбусе или на метро…
— По-твоему, они все-таки будут за мной следить?
— Ты не паникуй, это не ФСБ, чтобы держать тебя в поле зрения каждую минуту. Скорее всего они будут пасти тебя только около квартиры. Но все же поглядывай вокруг, особенно когда по страховым конторам поедешь. Бульдозеру про мои страховки знать ни к чему.
— Я чувствую, что это дело — получение денег по страховкам, может затянуться. По крайней мере, за неделю мне точно не успеть собрать деньги со всех фирм.