– Пока, я думаю, нет причин для беспокойства. И раньше случались паузы.
– Я тебе объясню. Он считает, что те трое были только… Как это по-русски – шары на пробу?
– Пробный шар бывает один. Целых три? В Москве, конечно, своих не больно жалеют. Но нормальных спецназовцев у них не так много, чтобы расшвыриваться.
– Он считает, что следом придут другие. Поэтому беспокоится, что человек замолчал.
– Напрасно этих на месте кончили, – сказал Бурмистров и сорвал травинку. – Понимаю, живьем таких трудновато было взять.
– Нечего из них выжимать. А риск есть. “Моссад”, знаешь, какие вещи делает? Забирают кого-то, потом отпускают через месяц. Люди из “Хезболлах” или еще откуда, подозревают, что тот продался – завербован. Везут допрашивать, а допрос, сам понимаешь, рядовые не ведут. Допрашивают день-два где-нибудь в Ливане. Потом точно по дому вдруг ударяет ракета воздух – земля. Оказывается “Моссад” выпустил врага не простого, а с пилюлей, которая радиосигнал передает. Причем координаты можно засечь с точностью до двух-трех метров.
– По-моему, вы усложняете, – пожал плечами Бурмистров. – ФСБ не “Моссад”, там другие методы.
– Это раньше они были на ножах. Теперь дружить начинают – общие враги появились. Обмениваются опытом.
– Надо было проверить морги. Дело недолгое.
– Проверили. Ничего не нашли.
– Вот видишь.
– Он сказал, что не может быть уверенным на все сто.
– В чем проблема? Поставить рядом прибор – если есть излучение, он его засечет.
– Приборам он тоже не доверяет. Бурмистров намотал травинку на палец.
– Что от меня требуется?
– Передай конкретный запрос: думают посылать в Азербайджан вторую партию или нет?
– Хорошо, передам.
Алпай Шурмагомедов смотрел в лицо собеседнику и поражался абсолютной уверенности, которую излучал этот человек, один среди чужих. Самоуверенных людей с избытком хватало и среди чеченцев, но это почти всегда была лихость наездника на глазах у толпы, постоянная потребность самоутверждения.
Здесь уверенность покоилась на полном безразличии к окружающим. Ни разу за все время Ибрагим не попытался завести разговор о чем-то помимо работы, хотя бы изобразить заинтересованность в успехах дела Ичкерии.
"Если всех чеченцев от мала до велика перебьют, он не сильно огорчится, – в который сказал себе Алпай. – Он за нас только потому, что мы воюем с федералами, ему важно своим насолить”.