– Сиди, не волнуйся. Встретят их, проведут куда надо.
Двое знакомых людей “мюэллима” вошли через незапертую дверь и заняли в комнате заранее оговоренные места. Увидев у них в руках весомые “аргументы”, Комбат схватился за свою “пушку”, но тут же вспомнил, от кого она получена.
– Ты прав. Заклинит при первой попытке выстрелить. Я еще не был уверен, что ты врешь, но кое-что подозревал. Надень-ка сам, думаю у тебя получится, – Шаин кинул через стол новенькие блестящие наручники.
– Приближаться страшновато? – усмехнулся Комбат.
– Прежде чем соглашаться или отказываться, подумай о своем друге. Если я не позвоню через минуту, не отменю сеанс, его начнут дергать за руку – пока сердце у гаденыша не лопнет. Ты ведь знаешь, что бывает от повторного болевого шока.
Комбат вытащил оружие. Ничто не говорило о подвохе, и вес указывал на полную обойму.
– Ничего, пусть попробует, – успокоил своих людей “мюэллим”.
"Один раз в жизни стреляет и незаряженное ружье”, – вспомнил Рублев и нажал на всякий случай спусковой крючок. Заклинило, собака.
– Давай, звони, – он защелкнул браслет на одной руке.
– Только за спину заведи, пожалуйста, – напомнил Шаин. – Как положено. Я сегодня разговаривал с ответственными лицами из той самой команды. За полчаса до твоего звонка – так уж случилось. Никаких Ворон они не знают. Или по крайней мере сделали вид, что не знают.
Комбат мог бы уцепиться за оговорку, но ему расхотелось играть в эти игры.
– Если б ты действительно был тем, за кого себя выдаешь, ты не стал бы заниматься каким-то сопливым мудаком, – продолжал человек с пегой шевелюрой. – У людей оттуда шоры на глазах – как у лошади, чтобы не отвлекалась. И еще: они никогда не возьмут оружие из чужих рук. Честно сказать, я не поверил, когда услышал твой голос из коридора. После дешевого спектакля актер второй раз не выходит на ту же сцену.
"И все-таки ты мне поверил в первый момент, – подумал Комбат. – Процентов на девяносто поверил”.
– А парня мы свозим куда надо, подлечим, – закончил Шаин-мюэллим. – Он мне должен подробнее рассказать обо всех дырках в моей крепости. Мало ли кто еще на что позарится?
"Да уж, разогнался с утра, – подумал Рублев. – Набрал обороты”.
Его затолкали в подвальное помещение, только попросторнее. Здесь он не так давно демонстрировал по просьбе Шаина свою меткость – остались следы на стенке.
Прохладнее, чем в самом лучшем номере с кондиционером. Ни одного, даже самого малого проема для солнца, хорошо хоть лампочка светит с потолка. В углу куча пустых коробок из гофрированного картона – больше достопримечательностей никаких. Правда, есть еще трубы, горизонтально идущие по стене, несколько труб разного диаметра.
Зачем нужны в гостинице обширные подвалы? Почему бы и нет? Летом здесь прохладно, зимой достаточно сухо. Значит можно хранить кое-какие продукты, напитки, которые дешевле закупать оптом, большими партиями.
"Правильно ли ты поступил вернувшись? Мертвые могут подождать, а живые нет? Но сколько этих живых, сколько тех, кого тычут мордой в грязь, пинают ногами, сношают во все дырки? Их не надо специально разыскивать и нет нужды уезжать из России, чтобы навидаться такого досыта.
Ворона ведь поплатился отчасти за дело – слишком большой кусок хватанул. Симпатичный он парень, но это не должно было перевесить память о соратнике. Не убьет ведь Ворону Шаин, прищучит хорошенько и выпустит. А ты себе нагадил здорово”.