Алла принялась хлопать его ладонью по спине и тоже засмеялась.
Напряжение уходило. Сейчас в машине сидели двое добрых друзей, которые решили попросту подшутить над своим общим знакомым.
– Честно говоря, – сквозь смех говорила Алла, – это получилось лучше, чем если бы мы с тобой легли в постель.
Глеб, продолжая смеяться, выбрался из машины и протянул девушке руку.
Она удивленно посмотрела на него, не понимая, куда он клонит.
– Ты хочешь погулять? – тряхнув головой, спросила она.
– Лучше, – ответил Глеб, нагнулся, взял кассету и вставил ее в магнитофон.
Зазвучало танго.
Сиверов галантно предложил руку. Алла стала в позу, картинно запрокинула голову и сделала шаг ему навстречу. Они обнялись и принялись танцевать на пожухлой осенней траве, уже засыпанной желтыми листьями.
– Не хватает кастаньет, – смеялась Алла.
– Ничего, можешь щелкать пальцами, – и Глеб, позванивая шпорами, поднял руки вверх и начал щелкать. Алла стала вторить ему. К музыке прибавилось то, чего ей недоставало – четкого, ярко прорисованного ритма.
Мужчина, сидевший рядом с полковником Студинским в «фольксвагене», покрутил пальцем у виска.
– Вам не кажется, товарищ полковник, что у них не все в порядке?
– Да, но танцуют они красиво, – задумчиво ответил Владимир Анатольевич и посмотрел на часы.
«Бог ты мой! Час ночи, их ищут, сбивается с ног целое подразделение спецслужб, а они танцуют на каком-то захламленном пустыре, где и днем-то появляться страшно!»
– Послушай, – приговаривал Сиверов, продолжая щелкать пальцами.
– Я слушаю тебя, – Алла поворачивалась на месте, лихо изгибаясь.
– На плане ты нарисовала чуть ли не двадцать туалетов. Их что, и впрямь так много?
– Да Бушлатов просто помешан на субординации. Он никогда не допустит, чтобы подчиненный заходил в туалет начальника, – хохотала она.
– А вот в его кабинете… Ты уверена, что там есть туалет?