— Все так. Игнат, мне кажется, что Вике понадобится психологическая помощь. Я думаю, она считает себя убийцей. Хотя Яковлева умерла лишь через два дня и вовсе не из-за введенной ей Викой инъекции.
— Я знаю, как она умерла.
— Да, только в крови потерпевшей обнаружили предкритические дозы нарозина. Принимая Яковлеву за Вику, они были уверены, что та вырубилась от сверхдозы нарозина, что в принципе Вика им и «сообщила», произведя свою подмену. И они доставили ее в Батайск, за тысячу верст, видимо, продолжая колоть нарозин.
Игнат снова бросил взгляд на эту скульптурную композицию — безумное нагромождение хрусталя. Что-то по всей этой истории не сходилось. Вроде все было верно, но… Игнат вдруг подумал, что какой-то маленькой ускользающей крупицы правды они так и не знают. И возможно, не узнают никогда. Что-то так и останется тайной. Но пока существовали более рациональные вопросы, и Игнат сказал:
— Все же я не понимаю, на что она рассчитывала?
— Ты имеешь в виду, на что Вика рассчитывала все это время после взрыва на свадьбе и пресс-конференции? Понимаешь, Игнат, можно сказать, что она никому не доверяла, поэтому не обратилась в правоохранительные органы; можно сказать, что она делала все это из-за своих детей…
— Я понимаю — правоохранительные органы. Она как раз и столкнулась с подобной структурой, но ведь всегда остаются близкие люди.
— Эти близкие люди и сделали с ней такое. Единственный человек, которому она доверилась, и то только после того, как в роли собственной подмены убедилась в его непричастности, был Андрей. Но повторяю — это все лишь можно сказать…
— Объясните.
— Мне кажется, она ни на что особо не рассчитывала. Она просто ждала.
Ждала, когда сможет забрать своих детей. Укрыть их, спрятать так, чтоб им больше ничего не угрожало, и лишь после этого предпринять какие-либо действия.
Так они и решили с ее другом Андреем. Вика понимала, что прятать близнецов не могут бесконечно долго. Я думаю, что только этого она и ждала.
— А татуировка? — неожиданно спросил Игнат.
— Что — татуировка?
— Вспомните версии этого батайского следователя.
— Да, Валентин Михайлович задал Вике те же самые вопросы. Уж не знаю, что он там узнал такого в этой татуировке, но Яковлевой ее сделала сама Вика.
— Вика — татуировку?!
— Понимаешь, у Яковлевой было некое подобие навязчивого бреда, связанного с мифической рыбой. Что-то вроде талисмана. Она увидела эту Викину татуировку еще в больнице. Восприняла ее как какой-то чудесный знак. Срисовала.
Заказала по ней картину и повесила в кабинете. Словом — театр абсурда. Начала узнавать у Вики, где она сделала рисунок. А потом, когда Вика призналась, что владеет искусством татуировки — этому она научилась у своего друга Андрея, — упросила Вику сделать ей такую же.
— Она решила совсем от нее не отличаться? — проговорил Игнат и вдруг подумал, что та самая ускользающая крупица тайны только что могла быть где-то рядом. Но Светлана Андреевна уже произнесла:
ebooksa