За сим прощаюсь.
P.S. Вы оценили мою безобидную шутку с этим бегающим туда-сюда факсом?
Вика скомкала записку. Настенные часы отбили какое-то время, возможно и полдень…
— Нет, — проговорила Вика, — все закончилось. Закончилось! Я сама забрала своих детей. Сама… И все закончилось.
Она вдруг вспомнила слова человека, сделавшего ей эту татуировку.
Когда он рассказывал ей о Радужной вдове…
…Слизь вводит Радужную вдову в анабиоз, сон. Корочка под палящими лучами засыхает, но внутри этого кокона, во влажной темноте, теплится жизнь. И ждет своего часа. До ближайших сильных дождей.
Правда, в этом что-то есть?
ТВОЕ ВРЕМЯ
Лишь спустя месяц по возвращении из Москвы Валентин Михайлович Прима случайно встретил Алексашку, тот подстригал у своего дома разросшиеся кусты, придавая им формы диковинных сказочных зверей. Завидев Приму, Алексашка расплылся в улыбке, справился, как дела у Алеськи. Поговорили о том о сем.
Прима уже собрался уходить, когда Алексашка неожиданно произнес:
— Эта рыба — она сожрала Сашу?
Прима вздрогнул, пристально посмотрел в ясные глаза городского дурачка:
— Ты о чем, Алексаш?
— Она ведь была такой доброй… Но эта рыба — как зеркало.
— Я не понимаю тебя, — сказал Прима, думая, что все уже. Все уже закончилось. И завтра он вместе со своей женой Валюшей сядет в скорый поезд, который доставит его прямиком в Кисловодск, где он поправит свое здоровье и даст наконец отдохнуть своей душе.
— Она могла ее спасти, но Саша захотела другого. И рыба убила ее. В темноте они совсем другие.
«Алексаш, ведь все не так, — хотел произнести Прима, — все было по-другому!» Но — действительно все уже. Приму все это больше не касается, он ушел от линии этого темного круга. Ушел — и оборачиваться вовсе не собирается.
— Ладно, Алексаш, бывай здоров, — сказал Валентин Михайлович и быстро направился домой.
— До свидания, — проговорил Алексашка. А потом посмотрел на окно, где когда-то появлялась Саша, и долго не сводил с него пристального взгляда.