Акцент, еле уловимый, но все же акцент. Который пробуют скрыть. Или, что гораздо хуже, делают вид, что пробуют скрыть. Значит, Коржаву убеждают — мол, подарок с юга.
— Да. Нашли.
— Вот и хорошо.
— Земляк, давай без ерничества. Что вам надо?
— Всему свое время.
— Сколько у меня есть времени?
— Начинаете соображать. Это тоже хорошо. Представление еще только начинается.
— При чем здесь мой вертолет?
— Ни при чем. Мог быть какой угодно вертолет — оказался этот.
Там, в районе желудка, где только что был спазм, появилась одна огромная опустошающая боль.
— Чего же вы хотите? — Все самые дурные предчувствия Коржавы начинали сбываться прямо на глазах.
— Не надо вызывать саперов — это умная бомба, и вам с ней не справиться.
Подполковник снова полез за платком, нащупал пальцами влажную ткань — в довершение ко всему они еще слушают их частоту. Но что надо этим людям? Что надо им от Коржавы и от этого, еще почти мальчика, Кондрашова?
— Хорошо, я могу сейчас все остановить.
— И это тоже. Давай сразу договоримся: условия здесь буду ставить я.
— Готов и это допустить.
— Уже лучше. Видишь ли…
Секундная пауза показалась Коржаве черной бездонной пропастью, и он с трудом балансировал на ее краю.
— … Понимаешь, так уж вышло, что твоей птичке не повезло. Три ноль девять.
— Три ноль девять! Но при чем здесь…