Радость тех, кто желает тебе зла, смерти, есть еще большее зло! Понимаешь! Нельзя погибать! Нужно выжить!
— Я устала, — произнесла девочка совсем жалобно, — губы ее дернулись. — Я устала!
— На этот раз она почтив выкрикнула фразу, тело ее напряглось…
Не раздумывая ни о чем, Гончаров с маху влепил ей пощечину. На мгновение Аля застыла, вдруг разом обмякла в его руках; Олег ее не удерживал, и девушка опустилась на настил крыши. Слезы хлынули разом, девушка раскачивалась из стороны в сторону, причитая:
— Почему… Почему вы меня бьете… Почему… — Она хлюпала носом и всхлипывала, переводя дыхание, словно маленький ребенок; эффектная девушка исчезла, осталась обиженная, растерянная девчонка, глядевшая на мужчину с недоверием и… надеждой.
Олег облегченно вздохнул: истерики теперь не будет. Спросил буднично:
— У тебя платок есть?
— Что?
— Платок. Носовой. Лучше — чистый.
Девушка огляделась, возвращаясь в реальный мир.
— Платок? Должен быть. Почему мы на крыше?
— Залезли.
Алена щелкнула замком сумочки.
— Ого! — только и произнес Олег, извлекая оттуда пистолет. — Откуда такое богатство?
— От верблюда.
— Тоже хорошо. — Понюхал ствол, хмыкнул, отщелкнул обойму, вставил на место.
Заглянул еще раз в сумочку, вынул глушитель, еще раз осмотрел ствол пистолета, произнес едва слышно:
— Резьба стандартная. Фабричная. — Привернул металлическую трубку к стволу. — И где же такие верблюды водятся?
— Где-где…
— А вот продолжать не надо. Оставим вопросы до лучших времен. Как и ответы на них. — Помолчал, глядя на небо в сиреневых проблесках маяков служебных машин. — Если ответы, конечно, будут.