Гены-убийцы,

– Нас беспокоят не два трупа, – пояснил Смит. – Не в них дело.

– Как всегда, – с горечью отозвался Римо.

– Тут беда похлеще: люди, весь род человеческий в его теперешнем виде стоит перед угрозой истребления.

Смит затих: подоспели спагетти с фрикадельками. Когда официант удалился, Смит продолжал:

– В человеческом организме имеется защитный механизм, сопротивляющийся болезням. Наши лучшие умы полагают, что вещество, преобразившее доктора Файнберг, нейтрализовало эти механизмы. Короче говоря, речь идет о препарате страшнее атомной бомбы.

Смит разгладил складки на одежде. Римо оглядел настенную живопись: художник явно отдавал предпочтение зеленой краске.

– Мы считаем, что полиции с этим делом не разобраться. Вам предстоит... изолировать эту Файнберг и ее случайное открытие. Иначе на человечестве можно поставить крест.

– Он и так становится все заметнее с тех пор, как мы слезли с деревьев, – сказал Римо.

– Сейчас дело обстоит гораздо серьезнее. Гены животного не должны были на нее повлиять. А они повлияли. Пошел процесс разблокирования, из-за которого перемешались разные гены. Если такое осуществимо, то трудно даже себе представить, что может случиться дальше. Нам грозит заболевание, против которого у человека нет иммунитета. Или появление новой расы, значительно превосходящей людей своей силой. Я говорю серьезно, Римо. Это чревато большей угрозой для человечества, чем все остальное, с чем оно когда-либо сталкивалось как вид.

– Представляете, они кладут в томатный соус сахар, – сказал Римо, указывая на белые слои, выползающие из-под красного месива.

– Возможно, вы меня не расслышали, поэтому повторяю: вам обоим следует знать, что эта дрянь угрожает всему миру. Включая Синанджу, – сказал Смит.

– Прошу прощения, я действительно не расслышал, – сказал Чиун. – Не повторите ли последние слова, досточтимый император?

Глава 3

Капитану Биллу Меджорсу приходилось слышать немало предложений, но никогда еще – настолько откровенных, да еще от непрофессионалки.

– Слушай, детка, – сказал он ей, – я за это не плачу.

– Бесплатно, – ответила женщина.

Она была худа, на вид около сорока лет, между шеей и пупком у нее не наблюдалось характерных выпуклостей. Зато у нее были большие карие глаза кошачьего разреза, и она, судя по всему, помирала от нетерпения. Какого черта, раз его жена все равно уехала в Северную Каролину? К тому же Билл Меджорс был одной из главных шишек в специальном подразделении и, имея богатый опыт рукопашных схваток, не боялся никого и ничего. Он просто окажет этой дамочке услугу: судя по всему, ей очень нужен мужчина.

– Ладно, детка, – шепнул он ей на ухо, – если хочешь, можешь меня съесть. У тебя или у меня?

Она назвалась Шийлой. Повадки у нее были вороватые: она то и дело озиралась через плечо, прятала лицо от проходящих мимо полицейских; в отеле «Копли-Плаза» она дала капитану денег, чтобы он расплатился за номер: она не хотела, чтобы портье запомнил ее.

Окно номера выходило на Копли-сквер. Справа высилась церковь Троицы.