Капитан Меджорс задернул шторы, разделся и уперся руками в голые бока.
– О"кей, так ты хотела меня съесть? Давай!
Шийла Файнберг улыбнулась.
Капитан Билл Меджорс тоже улыбнулся.
Его улыбка была сексуальной, ее – нет.
Шийла Файнберг не стала раздеваться. Она поцеловала волосатую грудь Меджорса и провела по ней языком. Язык был влажный, кожа на груди, под волосами, – мягкая. Под ней лежали мышцы и полные костного мозга кости, которые так приятно погрызть. И сколько густой, алой человеческой крови!
Как в спелом яблоке – сока...
Только это лучше, чем яблоко.
Шийла открыла рот. Сначала она лизала мужскую грудь языком, потом прикоснулась к ней зубами.
Больше она не могла сдерживаться. Зубы вырвали из тела сочный кусок плоти. Движение шеи – и кусок остался у нее во рту.
Билл Меджорс испытал болевой шок. Его пальцы схватили ее за шею, но движение было инстинктивным, слабым. Он попробовал напрячься, но откуда было взять сил, когда резцы уже погрузились в его предсердие...
Несколько мгновений – и там, где у Билла Меджорса только что был живот, остался чисто вылизанный позвоночник.
В лифте отеля «Копли-Плаза» была замечена женщина в вымазанном кровью платье, отклонившая все предложения оказать ей помощь.
Шийла выбежала из отеля. Она знала, что так не должно продолжаться, но понимала, что не в силах остановиться.
Ей был присущ рациональный склад ума – она сама развила в себе этот талант вместо красоты, которой была обделена.
Она перестала быть биологом, дочерью Сола и Рут, которую сотни раз безуспешно знакомили с мужчинами, обещая им встречу с «миленькой девушкой». В ее кругу «миленькой» называлась особа, которую не зовут на свидания и чья внешность благоприятствует успехам скорее на профессиональном поприще.
Она перестала быть блестящим директором Бостонской биологической аспирантуры. Она не жила больше в Джамайка Плейнс, в двухэтажной квартире с широкой кроватью перед окном с видом на Джамайка Уэй, который должен был одобрить единственный Он, явившийся ее соблазнить.
Технически она не была девственницей, поскольку однажды ей все же выпало переспать с мужчиной. Опыт не доставил Шийле Файнберг радости, и она заранее знала, что обещанного чуда не будет, – уж больно настойчиво партнер спрашивал, хорошо ли ей. «Да», – стонала Шийла, кривя душой. После этого она опротивела сама себе. После она постоянно испытывала сексуальный голод, но смирилась с мыслью, что, если не случится чуда – скажем, с врачом-педиатром, жившим с ней в одном подъезде (он недавно развелся и неизменно улыбался ей при встрече), – то она так и не утолит свой голод и забудет о нем только тогда, когда с годами увянет ее тело. Возможно, именно поэтому ее привлекала генетика и кодирование, когда из одного сперматозоида получается человек, из другого – тигр.
Сейчас, когда она брела в окровавленном платье по переулку, по ее телу разливалось чувство освобождения: она избавилась от сексуальной потребности в мужчине. Это позволило понять, насколько сильно прежнее существо, жившее в ее телесной оболочке, – Шийла Файнберг, страдало без мужчины. Это было все равно, что сбросить тесные туфли. Раньше она читала об утолении сексуального голода, но с ней произошло что-то другое: ее просто покинуло желание.
Былое мучение кончилось.
ebooksa