Гены-убийцы,

– Сколько же жизней понадобится лишиться, чтобы она перестала стоить так дорого? – Чиун сплюнул на пол прямо в кабинете Смита. – Вы хотите отдать жизнь Римо просто потому, что кто-то сожрал нескольких толстяков в промозглом городишке?

– Дело не только в них и не только в одном Бостоне. Если мы не остановим этих... тварей, они распространятся по всей стране. По всему миру! Возможно, и до Синанджу доберутся.

– Синанджу в безопасности, – заверил его Чиун.

– Они могут появиться в Корее, Чиун!

– Синанджу там, где находимся мы с Римо. Где мы, там и Синанджу. Я позабочусь о безопасности Римо. Возможно, вы с вашим императором будете под угрозой, но мы с Римо выживем.

На мгновение их взгляды скрестились. Смит отвернулся, не выдержав горящего взора карих глаз Чиуна.

– Я хотел кое о чем вас спросить, Чиун. Римо сам не свой. Дело не только в ранах. Например, он стал курить. А вчера вечером он ел бифштекс. Когда он в последний раз ел настоящее мясо, а не утку или рыбу? Что с ним, Чиун?

– Его организм испытал шок от ранений, такой сильный, что сам организм забыл, каким он был до этого.

– Не понимаю, – озадаченно сказал Смит – Иногда человек, испытавший душевное потрясение, начинает страдать так называемыми провалами памяти.

– Амнезией, – подсказал Смит.

– Да. То же самое может случиться с телом. Это произошло с Римо. Его тело возвращается к состоянию, в котором находилось, прежде чем я начал его тренировать. Предотвратить это невозможно.

– Означает ли это... Означает ли это, что с ним покончено? Что Римо уже не будет прежним? Что утеряны его специфические навыки?

– Этого никто не знает, – сказал Чиун. – Организм может окончательно вернуться в прежнее состояние или остановиться на полпути. Может остановиться где угодно и больше не изменяться, а может достигнуть дна и всплыть, вернувшись к состоянию, предшествовавшему ранению. Точно сказать нельзя, потому что все люди разные.

– Да, я знаю.

– А я думал, что вы об этом забыли, потому что воспринимаете Римо как обыкновенного человека, просто очередную мишень для этих людей-тигров, не вспоминая, что он – Мастер Синанджу.

Глаза Чиуна сузились. Смит почувствовал, как не раз бывало за время общения с Римо и Чиуном, что играет с силой, которой ничего не стоит превратить жизнь в смерть. Смит догадался, что стоит на опасно раскачивающемся мостике.

– К счастью, он – Шива, бог разрушения, разве не так?

Он попробовал улыбнуться, надеясь, что улыбочка укрепит его уязвимую позицию.

– Да, так, – сказал Чиун. – Но даже непобедимый ночной тигр может пасть жертвой людей-тигров. То, что с ним произойдет, падет виной на вашу голову. Будьте благоразумны, уберите охранников вместе с оружием подальше от палаты Римо, потому что там буду я.

Чиун вел переговоры стоя. Закончив свою речь, он развернулся и вышел, волоча за собой алый шлейф, подобно невесте, торопящейся по церковному проходу к грозящей начаться без нее брачной церемонии. У двери он обернулся.