— Да. Можешь посмотреть.
Марковцев повернул к себе фото в рамке, стоящее на рабочем столе банкира.
— Ты ведь ни разу не видел ее? — осведомился Матиас.
— Один раз. Издали. Она была с тобой. Лет восемь-девять назад.
Алексей рассказывал, а Сергей смотрел на снимок Миранды. От отца она унаследовала глубоко запавшие глаза, походившие на две миниатюрные бомбочки, бьющие без промаха. Мимо такого взгляда действительно трудно пройти, он манил к себе хотя бы потому, что создавалось странное ощущение: вот он сейчас юркнет в какую-то темную норку и больше никогда не покажется. Это на снимке, а что же в реальности?
— Она не любит простые имена. Ее подруги и друзья сплошь Дуни, Феклы, Айзели, Искандеры, Митрофаны. Собственно, отпрыски президентов и вице-президентов нефтяных и прочих компаний. Я не пойму, почему они дают своим чадам и компаниям такие стремные имена-названия. Это не относится к Миранде, — немедленно пояснил Алексей, — она носит имя моей матери. Так вот, к ее компании примешались «ничьи» дети, которые как бы сами по себе. Им тридцать — тридцать пять лет, состоятельные, но сплошь педерасты и лесбиянки. Знаешь, их можно распознать по полыхающим глазам. Если проще — взгляд у них больной. К ним в свою очередь примазались их предки. Представь себе пятидесятилетнюю бабу, утянутую «пластикой» и неподъемную от силиконовой «витрины». Или шестидесятилетнего мужика с напомаженными и подкрашенными волосами. Представил?
— Я сегодня еще не завтракал, — лаконично пояснил Марковцев.
— Собственно, к чему я все этого говорю. — Банкир встал, обошел стол и приблизился к Сергею вплотную. — Дай мне сигарету. — Прикурив и выпустив струйку дыма, он продолжил: — На Миранду здорово влияют несколько молодых людей. Все бы ничего, если бы не кокаин. Ты понимаешь, что разговоры по душам на нее не действуют. Она кивает, мы приходим к соглашению, но вскоре все начинается сызнова. Лечить ее рано, но я хочу, чтобы не было ни «как раз», ни тем более «поздно». Я говорил об окружении Миранды...
Матиас взял паузу. Он избрал отнюдь не оригинальный, но, на его взгляд, всегда результативный способ воздействия.
— Нужно кое-кому переломать ноги, не обозначая, кто стоит за этой «травматологией». Я состою в партнерских отношениях с родителями этих недоносков. Тонкость заключается в следующем: впоследствии ноги Миранды должны оказаться в неприкосновенности. Я не хочу войны на данном этапе.
— Я понял, — ответил Сергей.
— Что тебе нужно, чтобы переломать им ноги? — спросил Матиас. — Кроме денег, разумеется.
— Пистолет с глушителем, — ответил Марковцев. — Вы знаете мою любимую марку оружия.
— "Вальтер", — натянуто улыбнулся банкир. — Получишь без проблем.
— Когда вы хотите, чтобы я этим занялся?
— Чтобы не было ни «как раз», ни «поздно», — повторился Алексей.
Он взял из рук Сергея листок календаря с адресом, вернулся за стол и набросал на страничке еще несколько строк.
— Обычно она крутится в этих заведениях. Присмотрись там. Правда, туда не каждого пускают. Извини, я не хотел тебя обидеть.
— Все нормально. Обычно я смотрю исподлобья, когда у меня деньги на исходе.
— Черт! Одну секунду. — Матиас пошарил в ящике стола и достал ключ. Подошел к сейфу, поколдовал с замком. Вынул пачку долларов и захлопнул тяжелую дверцу.