Может, Артемов допустил ошибку, но действовал скорее эмоционально. Он набрал номер сотового телефона Марты Зельман, также указанного в распечатке.
И только чудом этот телефонный разговор не был зафиксирован специалистами из управления "М".
Марта находилась в своем гостиничном номере, когда на трубку поступил звонок. Высветился двенадцатизначный номер. «Они…» — побледнела Марта. Как бы ей хотелось нажать на другую клавишу, чтобы отказать абоненту… А под номером призывно мерцало это короткое слово: «Отказать».
Но как откажешь?
А призывная трель «Сименса» проникала в каждую клетку. Влажные после душа волосы немки словно покрылись инеем. Трель стала жутким предвестником выткавшегося перед глазами надменного человека. В его позе, во взгляде, даже в аккуратно подстриженных седоватых висках читалась привычка убивать. Не взахлеб и чувствуя возбуждение убивать, а хладнокровно умерщвлять.
Он внушал больший страх, нежели палач. Марте казалось, он был пожирателем душ. Он брезгливо морщился от вида крови, но шумно втягивал в себя горячий выдох жертвы. Гурман, дегустатор. Фотограф, делающий снимок, на котором, кроме застывшей жертвы, запечатлена насмерть перепуганная душа, летящая не к чистому свету, а навстречу угольной бездне и смраду.
«Он любит специфические термины: примкнул, приник, придавил спуск. Я запретил ему говорить с вами на любые темы Он что-то говорил вам, спрашивал? Вы поняли, о ком речь? Отвечайте!»
«Нет».
— Алло? — надтреснутым голосом ответила Марта.
И — услышала другой голос.
— Госпожа Зельман, — Артемов говорил по-русски, — хочу вас огорчить: вы плохо знаете свое дело. Ни ваш муж, ни ваша малышка так скоро, о чем вы мечтаете, дома не появятся.
Пауза.
И снова надтреснутый голос Марты:
— Кто это?
— Директор, — вполне серьезно ответил Артемов.
— Я узнала вас по голосу, Михаил. Встретимся на нейтральной территории, согласны? Дело чрезвычайно серьезное.
Полковник принял предложение немки сразу.
— Встретимся в Кремле, — тяжело пошутил Артемов. — Во всяком случае, поговорим без переводчика.
— Вы еще способны шутить… Вы не поверите, но я так рада вашему голосу.