Боевики устроились удобно. Азиз и Али-Хасан заняли купе и положили на лавки свои сумки. Пассажиры, мельком оглядывая «цыган», лузгающих семечки, проходили мимо, так что на вопрос «Свободно?» арабам не пришлось отвечать «Занято!».
14
Миротворец и Органайзер сидели друг против друга. Перед каждым по листку бумаги, вырванному из блокнота, и еще один листок, сложенный «домиком», на обеих сторонах которого крупными буквами было написано: ПИЕБАЛГС. Четырехпалый Ротвейлер — у Антона Соколова на правой руке не было мизинца — смотрел то на часы, то на двух товарищей, которые что-то скоро писали на бумаге. Наконец Ротвейлер дал отмашку.
— Минута прошла. Отложили карандаши. Органайзер, твое слово.
— Пи, — назвал Артемий, глядя на свой листок.
— Бал, — отозвался Мельников.
— Галс.
— Паб.
— Глас.
— Пас.
— Бас.
— Бес.
— "Сега". Игровая приставка, — пояснил Органайзер.
— Беру помощь друга, — Миротворец скосил глаза на Графа Дракулу.
— Сап, — подсказал Влад Якушин, сидящий на стороне Мельникова, и демонстративно посопел носом.
— Спа. — Органайзер в упер смотрел на Дракулу, ибо Влад сейчас стал его соперником.
— Нет такого слова.
— Есть. Автодром в Бельгии.
— Я протестую, — лениво проговорил Миротворец, обращаясь к командиру группы.
— Протест отклонен, — рассудил ярый поклонник команды «Макларен» прапорщик Седов. — Есть что сказать?