Убить генерала

— Да, и в белые тапки. — Старик измерил взглядом своего гостя. — Мой внук поздоровее тебя. Я посмотрю, может, в шкафу что-нибудь осталось со школы.

Как только старик ушел, Близнец сорвал со стены веревку и спрятал ее на дно сумки. Главное, чтобы Борис Михайлович не заметил, а то почует неладное.

Виктор обошел «Оку» и сел на место водителя. Покачал головой, глядя на рычаги ручного управления: «И как только на таких машинах ездят?»

Посмотрел на свои руки — подрагивают. От возбуждения. Но тряска скоро пройдет.

Выпить?

Близнец выбрался из низкой машины и взял с верстака початую бутылку водки. Он отказался, когда Борис Михайлович предложил ему «принять пятьдесят капель», сейчас же глотал водку из горлышка как успокоительное.

«Устал скрипач, глотнул вина...»

Близнец пожалел старика. Но он как был единственным человеком, который помог Виктору, так им и оставался. Его придется использовать в любом качестве. Поначалу как водителя. Потом...

А в голове противоречащие логике инструкции: «Ты не должен использовать этого человека дважды».

Придется. Другого выхода нет.

Бедный старик...

«Бедный старик» в это время подбирал одежду для снайпера и хмыкал «про белые тапочки». Он нашел черную спортивную майку с длинными рукавами и прикинул, что Близнецу она подойдет. «Будет в обтяжку, как гондон», — сравнил он. Подыскал тренировочные брюки: «Как раз».

* * *

С одной стороны, Николаю Терехину не хватало своей опергруппы, своих осведомителей и агентов. В Самаре он контактировал с оперативниками Промышленного района, прочесывающими участок, где Крапивин бросил «Жигули» Олега Клюева. Нашлась масса свидетелей, видевших беглеца. Он снова как в воду канул. Следы его обрывались на Московском шоссе в районе завода Тарасова. Что усложняло поиски. Он мог пробраться на территорию завода, словно в насмешку распростершемуся между Ново-Садовой и Московским шоссе. Кирпичный забор был опутан «егозой» на манер натовских заграждений. Полковник прикинул, в каком месте Крапивин мог бы перемахнуть через забор... и не нашел такого места. Хотя для спецназовца не существует неприступных заграждений.

"В руках у него был тяжелый сверток, — вспоминал Терехин показания свидетелей. — Серая сумка переброшена через плечо. Сверток он прижимал к себе двумя руками".

«Он часто спотыкался, и мне показалось, что он был пьяный».

«Он был мокрый, рубашка прилипла к спине. Ноги заплетались».

«Правая рука у него была повреждена. Сломана, может быть, не знаю. Он как-то неудобно поддерживал сверток, который не был, мне кажется, очень тяжелым. И вообще было видно, что он сильно устал».

«Он убегал, а я все время оглядывался: думал, вот-вот увижу преследователей. Подумал, что он почистил квартиру или гараж».

«Он бросил машину и побежал. Я сразу понял — это не его машина. Подошел поближе и увидел следы крови на сиденье, брызги на стекле со стороны водителя. Он тяжело шел, потому что был ранен».

Почти все свидетели показывали, что Виктор Крапивин передвигался тяжело. Что, действительно полупил травму? Кровь в машине не его, а Олега Клюева. Об этом свидетельствовали мозги на дверце автомобиля. Хотя и с его мозгами тоже было не все в порядке. Устать он не мог: что для него взбежать по лестнице, забрать винтовку, снова спуститься и проехать на машине пару кварталов?