— Здравствуй, Олег. — Бушуев, сбросив легкое раздражение, постарался расслабить начальника разведотдела, взяв непринужденный тон. — Как делишки?
— Как будто бы ничего, — живо откликнулся флотский полковник, забыв поприветствовать начальство. И даже переусердствовал: — Пыряем потихонечку.
— А, теперь это так называется.
— Да вроде того.
— Как прошла беседа с сенаторской командой? — контр-адмирал делал на чистом листе короткие пометки. — Чем, говоришь, интересовались?.. Ага, понятно. Дальше... Стюард? А что ставится перед ним?.. Ясно. Откуда у них связь со стюардом?.. Даже так — по линии военно-морской разведки?.. Ничего себе. А без тебя они не встречались с кем-то из «Гранита»?.. Тебе об этом неизвестно, — вслед за подчиненным повторил Бушуев. — Ну ладно, Олег, пыряй дальше.
Контр-адмирал отложил карандаш и долго сидел задумавшись.
Сообщение о гибели Турка, полученное два часа назад, шокировало контр-адмирала. В первую очередь он связал это происшествие с Петровым, потом отмел эту версию. Скорее всего за устранением Турка стоял Козырин. Поскольку для Петрова даже незначительный шаг в сторону был равносилен расстрелу, и он понимал это. Хотя на ликвидации Турка он рвал связи с некоторыми агентами в Иране, которые, возможно, могли рассказать о нем много интересного. Может быть, кто-то из них и ликвидировал его. Иранцы — народ исполнительный, лишнего вопроса не зададут.
В телефонном разговоре с Бобровым адмирала не мог не заинтересовать один момент — привлечение к делу стюарда с «Мавритании»: ему вменялось пронести на борт два комплекта униформы — задание простое. Вывод, который сделал Бушуев, был прост: на Козырина работает иранская агентура. Что только подтверждало причастность бывшего контрразведчика к ликвидации секретного агента. Вот в этом вопросе «ручной» Петров вчистую переиграл руководство военно-морской разведки и словно насмехался: «Не бойтесь гранаты — она ручная».
Заканчивая телефонный разговор с Бобровым, контр-адмирал не сказал «до встречи». Свой визит на Каспий заранее афишировать не хотел. О нем будут знать по большому счету два человека: начальник штаба КВФ Александр Попов и один из бойцов «Гранита». Даже начальник разведки флотилии ничего не будет знать о визите своего шефа. Хотя бы потому, чтобы невзначай не напрячь сенаторскую команду. Пусть и дальше работает естественно.
Бушуев догадался,
Начальнику флотской разведки предстояло выбрать одного «гранитовца», которому он бы доверился и дал соответствующее задание. Но прежде он выяснил, кто из боевых пловцов находился в Азербайджане в день гибели Бадрана Ильясова. Это были четыре человека: командир подразделения капитан Яков Моравец, спец по компьютерному оборудованию старший лейтенант Алексей Шумилов, лейтенанты Александр Ковалев и Александр Даев. Собственно, это отчасти подтверждало слова сенатора. Однако тот был хитрой бестией и мог сыграть на командировке бойцов «Гранита». Был ли Воеводин авантюристом? Да, но не до такой же степени. В серьезной игре он играл серьезными картами. А этой четверкой бойцов он мог и крыться, и ходить одновременно.
Адмирал читал дела и больше внимания обращал на характеристики бойцов, их внутренние, что ли, качества, отмеченные в досье специалистами-психологами (данные получены по завершении курсов боевых пловцов). Начал он с командира подразделения — досье на него лежало сверху стопки.
Так, нахмурился контр-адмирал, беря следующую папку. Он не запрашивал дела на капитана 3 ранга Андрея Кашинского. Кашинский — из бывших боевых пловцов, так сказать, советской закалки. Ныне — начальник базы «Гранита». Тем не менее Бушуев прочитал его характеристику, отметив другую, опять же «советскую», руку психолога; но разница была несущественной.