«Вот трусливая сука!»
Сейчас Алан отнимал время у всей команды. Перминов принимает последнего бойца, а тут даже «довесок» к команде не спустился.
Моравец глянул на правый борт: там уже никого не было. Лишь Крекер, изготовив автомат, все еще страховал товарищей.
Капитан взвел курок пистолета и, шагнув вплотную к осетину, выстрелил у него над ухом, опалив щеку.
— Следующая пуля твоя.
— Нет!..
Яков быстро сменил тактику. Убрав пистолет, он притянул Алана к себе и как можно мягче сказал:
— Смотри, это так легко. — Командир обернулся. — Крекер, покажи ему.
— Ты не капитан корабля, — отозвался Шумилов, — уходи первым. А за Алана не беспокойся.
«Да что же это такое!» Моравец едва не заорал на бойца. Взяв себя в руки, он снова обратился к Боциеву:
— Смотри — я иду первым, ничего страшного.
Он тронул лямку спутникового телефона, висевшего за спиной на манер ранца, словно проверяя, на месте ли своеобразный гарант безопасности. На месте.
Взявшись за фал, капитан перелез через ограждение и, упершись ногами в обшивку, откинулся едва ли не в горизонтальное положение. И напоследок еще раз улыбнулся Боциеву.
— Делай, как я.
И только в этот миг понял, что спасает Алана. Мысль о том, что Козырин уготовил осетину роль смертника, отчего-то не приходила.
26
Али Мохаммед поднялся на четвертую палубу на лифте. Держась за поручень, протянувшийся по всей длине узкого коридора, он торопливо шагал по коричневатой ковровой дорожке. Сердце уже не стучало, а торкалось в грудную клетку, словно просилось наружу. Главное, выйти на нос, подгонял себя Али.
Стюард шел вдоль кают и бросал короткий взгляд на каждую дверь, пытаясь угадать, в которой из них его кровник. Он сходил с ума, отчасти догадывался об этом, но остановиться уже не мог. Дойдя до поворота направо, он уже не знал, с какой целью идет на нос судна. Шум машины смешался с гулом в голове:
«Ваша семья погибла. Но вы не знаете всей правды... Мы подумали, что вы захотите как-то разобраться с этим».
«Я согласен».