— Молодцы! А кто гранату ему под хребет подложил, тоже не видел?
— Почему не видел? Костя подложил. Позвать?
Майор долго смотрел в улыбающиеся глаза Ремеза.
— Мужики, ну вы меня убиваете своим спокойствием. Я, конечно, представлял себе, что вы можете натворить, но такого... В общем, так, бродяги, срочно уматывайте из города, пропадайте без вести. Или вам перекроют все пути-выезды. Блинов тоже сидеть сложа руки не будет, он найдет вас быстрее, чем вы думаете. Он мог бы с понятием отнестись к ограблению, но, когда бьют таких людей, как он, и даже издеваются, тут же следует наказание. И помочь я вам ничем не смогу. Короче, реализовывайте золото где хотите, только не здесь. Мою долю можете забрать себе. Мне она...
Шевцов перебил Кабанова:
— Володь, я тебе еще раз говорю: не было в сейфе золота.
— Ладно, не было. Значит, Блинов оказался умнее, чем я думал, и расторопнее, несмотря на свои сто тридцать килограммов. Ну, что молчишь, Птаха?
Ремез пожал плечами и выразительно поиграл глазами.
Майор встал и, не глядя на Шевцова, протянул ему руку.
— Будь здоров, Серега.
— Один вопрос можно задать?
— Ну?
— Где еще Блинов может хранить деньги?
Кабанов беспомощно опустился на стул, перевел взгляд на Ремеза, потом дальше, за приоткрытую дверь, где видел сидящих на диване людей: все, как один, с короткими волосами и уверенными взглядами. Они смотрели в никуда, будто роботы. В квартире стоял специфический запах перенаселения, как в камере, пахло куревом, потом.
«И что за жизнь у людей?» — в очередной раз подумал майор.
— Дай-ка еще сигаретку, чижик.
Ремез дал прикурить майору и сел напротив него. Подмигнул. Кабанов усмехнулся:
— Жалко мне вас, мужики, вы всю жизнь со смертью играете, подмигиваете ей, жмете ей руку, называете ее на «ты». Вот ты, Леха, самый молодой, наверное, а ведь убивал, правда?
— Было, — подтвердил Ремез.
— Видишь, как просто: было. — Майор надолго замолчал. — Я не могу долго находиться с вами. Деньги деньгами, но всему есть предел. Я больше ни за какие «бабки» не дам вам информацию на братву. Никакую! Они мне — гвоздь в заднице, официально сделать ничего не могу, даже арестовать на три часа...