— Я тоже очень рада! Ты будешь сегодня занят?
Улыбаюсь. Оля уже готова снова куда-нибудь со мной отправиться.
— У меня намечены кое-какие дела на вечер… — поясняю туманно, — но завтра я обязательно к тебе приеду. Хорошо?
— Конечно! Я буду тебя ждать, Гера! Мне приятно, что у девушки чудесное настроение.
— Тогда пока…
— Целую! — неожиданно говорит она и отключается. Я медленно опускаю трубку. Вот это да! Олька меня целует! Здорово. Тут снова звонит телефон, прерывая приятное течение моих мыслей, не дает мне додумать.
— Герасим? — хрипловатый басок полковника в трубке.
— Да, Владимир Андреевич.
— Спасибо… — говорит он и замолкает в напряженном ожидании.
— Собственно, не за что, — пытаюсь я отшутиться. Не люблю вести серьезные разговоры по телефону.
— Вас понял, — говорит полковник, сразу повеселев. — Но как будем жить дальше?
— А дальше — больше и лучше… — смеюсь я, убедившись, что он меня понимает.
— Будь осторожен, Герасим, я тебя очень прошу. — Он делает паузу, потом, кашлянув, говорит: — Ради Оли, будь осторожен.
— Спасибо, Владимир Андреевич, — благодарю его. — Я постараюсь.
— Надеюсь, скоро увидимся, — говорит полковник твердым голосом.
— Обязательно увидимся. Выздоравливайте!
Кладу трубку. Рывком поднимаюсь и топаю в душ. Через пять минут завариваю кофе и готовлю себе яичницу с колбасой. Я заканчивал ужин, когда от калитки позвонили. В сенях, справа от входных дверей, — небольшое окошечко, смотрю в него и вижу у калитки капитана милиции, с которым познакомился утром. Принесла нелегкая… Чертыхаясь, иду открывать. Кэп, хмурый и сосредоточенный, терпеливо ждет. Он без служебной машины и один.
— В чем дело, капитан? — спрашиваю его, улыбаясь. — Что-нибудь случилось?
Я, конечно, догадываюсь, почему капитан такой грустный. Работы я ему сегодня подбросил достаточно. Полицейский смотрит на меня испытующе. Улыбкой на улыбку отвечать не желает. Ничего, мы не гордые.
— Можно пройти? — спрашивает он.