— Чего — «такое»? — Стоявший боком Михуил Федорович покосился на меня угрожающе.
— А хозяйство! Да тут, чтоб такую чистоту содержать и прочее, цельную толпу помощников надо иметь, не иначе?
— Дошло наконец, — вздохнул Полянкин, явно потеряв интерес к разговорам. — Я ж тебе говорил, и не раз: обо мне есть кому позаботиться.
И что характерно, сказал он это так, будто не он здесь главный. Или — не один в старших ходит.
Полянкин повозился, подсоединяя к кейсу какие-то провода и датчики.
Похоже, просвечивал. Потом вдруг выругался нецензурно. Схватил кейс и быстро сунул его в массивный железный ларь под верстаком. Крышку ларя запер мощными косынками. Нажал кнопку, и железная махина куда-то провалилась. Я подивился автоматизации, а он беспокойно отошел к стулу на колесиках и сел.
Закурил «беломорину», пустил, прищурившись, дым в потолок и задумался, упорно не глядя в мою сторону. Поскольку ни гордость, ни выдержка в мои доблести для него не входили, я позволил о себе напомнить:
— А что именно вы обложили по матушке, Михал Федрович? И чем, интересно, вас эта матушка так возбудила?
— Ты это... — разозлился он, — волю языку дашь, когда я тебе разрешу!
Приволок мне бомбу на полкило и еще спрашивает. Раньше спрашивать надо было. Не хрен было меня в свои делишки втягивать!
— Ну-у... — Крыть мне было нечем. Похоже, на сей раз влип я в огромную кучу дерьма. Как бы не утонуть в расцвете сил. И, думая об этом, я спросил:
— А если рискнуть?
— Давай, — устало согласился Михуил Федорович, — рискуй. Залезай в ящик, ты там поместишься. Ковыряйся. Только скажи: кому твои яйца потом отдать на память?
Если первое было так, словами, то «кому отдать» явственно говорило: вопрос «кто еще знает, что ты пошел ко мне?» его интересовал всерьез. И я не собирался его разочаровывать.
— Нет проблем: напишу адресок приятеля, он знает, кому их вручить.
Только пока они мне и самому пригодятся. В комплекте с прочим... Ну, Михаил Федорович, неужели вы — вы! — ничего не придумаете? Не может такого быть.
Льстя, главное — говорить с убежденностью. Тогда самый-самый умник тебе поверит.
— Может, парень. Все бывает... Но делать нечего, припер ты меня.
Придется ломать голову. И — быстро. А ты пока подождешь.
— Конечно! Я пока смотаюсь домой, поем, переоденусь. А завтра...
ebooksa