Да и Мария Павловна совсем не проста. И кто ее подруги, сестры, дочки, где и кем работают-подрабатывают мужья, братья и дети оных, я не знаю. А то, чего не знаешь, невольно пугает. Да и должно пугать.
Думая обо всем этом, я ускоренным образом одевался, заправляя куда следовало свой инструмент, предельно обостривший для меня эту ситуевину, но явно не желавший на этом успокаиваться. Боже, дожить бы до возраста, когда я превращусь в импотента и все женские прелести абсолютно перестанут меня волновать! Может, мне еще повезет, и шальная пуля произведет быструю кастрацию, позволяя хоть кусочек жизни прожить безмятежно? Займусь тогда шахматами, вышиванием, садово-огородными делами...
При тоже споро собиралась, с явным сожалением восприняв ту решимость, с которой я застегнул брюки. Стоя с голым бюстом, одной ногой в колготках, она вдруг продекламировала, патетически подняв гладкую полную руку:
Как эти существа чуют то, про что мы, мужланы, и подумать-то толком не умеем! Меня пугало, что Принцесса даже не думала о том, что, если ее накроют вместе со мной, от нее могут избавиться просто как от ненужного свидетеля. Еще до того, как я успею вставить словечко...
— Рабле, со школы запомнилось, — сообщила она, натягивая колготки на объемистые бедра. — Актуально. Ну и куда мы сейчас?
— В разные стороны! Мне нужно отлежаться. Дай свои координаты, сам выйду на тебя, когда смогу.
— Дорогой, я люблю тебя! И на всякий случай учти: коль не прогнал меня сразу — ты мой. А что мое, то — мое. Я не шучу.
«Так, подумал я, теперь есть и третья сторона, жаждущая меня найти и употребить, — Принцесса. Формально — одна, но уж она-то сумеет заставить поработать на себя всех остальных». Чемоданчик с электроникой, лежавший обычно под тахтой, любезно предоставленной нам мамашей бесславно почившего Василия, я засунул в пластиковый баул той расцветки, которая отчего-то полюбилась челнокам-торговцам. Все свое я решил пока забрать отсюда.
Нескоро я теперь посещу этот дом.
Благодаря При количество имевшихся в моем распоряжении укромных мест стремительно сокращалось.
...Все-таки Он ко мне очень снисходителен порой. Когда мы спускались, мимо нас проехал вверх лифт, как вскоре стало ясно, с Марией Павловной и сопровождающими ее лицами. С двумя физиономиями, подстраховывающими тех лиц на лестнице, мы столкнулись между четвертым и третьим этажами. Нелогично, но так повелось, что на подстраховку обычно посылают самых неопытных. На свое несчастье, они пыхтели, топая через три ступеньки и глядя себе под ноги. А мы — на свое счастье — шли, как нас учили: на цыпочках, бесшумно и глядя, куда идем.
Поймав взгляд При, я показал ей пальцем на парней, затем ткнул им в ее упоительную грудь, а потом показал на себя и за спину парням. Она понимающе кивнула и мгновенно бесшумно перемахнула через перила. Если с милиционерами она резвилась играючи, то тут, на беду здоровяков, — ах как любят авторитеты выбирать себе подручных помассивнее! — у нее на игры не хватало времени.
Она с маху приземлилась задницей на спину первого и тут же врезала обоими каблуками в морду второму. Это было столь четко исполнено, что, будь у меня хоть пара минут, я бы полюбовался на дальнейшее. Но приходилось спешить. Что-то все опаснее и опаснее становилось мне рядом с любимой.
Поэтому я дал деру.
ebooksa