— Третий раз считаю — и третий раз получаю другой результат!
— Да не бери в голову! Вычисли среднеарифметическое из трех цифр и успокойся, наконец.
— Надеюсь, ты не думаешь, что я считаю эти проклятые кирпичи, чтобы досадить тебе?
— Нет, — зевнул Хэнк. — Но если ты опять начнешь их пересчитывать, я за свои действия не отвечаю.
— Не нервничай, они мне и самому надоели. Давай лучше прогуляемся немного по деревне, зайдем к русским, поговорим по-дружески…
— Нельзя, Майк. Если мы сейчас ликвидируем русских, то передачи видеокассеты вообще не произойдет и потеряет смысл все наше путешествие сюда, будь оно неладно. А кассета просто всплывет где-нибудь позже.
— Ладно, ладно, уговорил, — поднял руки О’Хара, как будто сдаваясь. — Уговорил и убедил.
— В чем убедил? В том, что еще рано встречаться с русскими?
— Нет, — вздохнул тот. — В том, что нужно еще раз пересчитать эти злосчастные кирпичи. Раз, два, три, четыре…
Через три часа, когда Хэнк отчаянно боролся со сном, снаружи хижины прозвучал голос:
— Капитан Фрост! Капитан Фрост!
Дверь распахнулась и внутрь ввалился Бим — их непальский связной. Новости!
Хэнк встал, потянулся и протянул руку к своей утепленной куртке-аляске, висевшей на вбитом в стену гвозде.
— И какие же новости? — поинтересовался он. — Неужели нам пора уже приступать к делу?
— Да, Фрост-саиб, — ответил тот певучим голосом. — Мы должны очень, очень торопиться!
— А как там русские? — спросил его Майк, тоже одеваясь, — что поделывают наши коммунистические друзья?
— Они уже ушли.
— Как ушли? — воскликнул капитан, — когда?
— Не волнуйтесь, Фрост-саиб, — поклонился Бим, — я знаю, куда они направляются. Они идут одной дорогой, а мы пойдем другой, совсем короткой, как это сказать… да, напрямик!
Хэнк обменялся с Майком подозрительными взглядами.