Косовар повторил фразу, вложив в нее помимо просительной интонации еще и угрозу.
Влад нахмурился. Пикник превращался в не очень понятное, но при этом опасное действо.
Девочка опять помотала головой и что-то резко ответила.
В воздухе как будто сгустилось напряжение.
Рокотов приложил приклад к плечу и нацелил пистолет-пулемет на группу американцев, не выпуская из поля зрения повысившего голос албанца.
Второй косовар вдруг приподнялся и притянул девчушку к себе.
Она попыталась вывернуться, но солдат держал крепко.
Собравшиеся захохотали.
«Значит, мотор специально не глушили. Чтоб, если что, никто криков не услышал… Ну, меня-то вы тут не предусмотрели…»
Негр лениво поднялся и приблизился к борющейся с албанцем девочке.
Косовар отпустил свою жертву, и та вскочила на ноги, что-то гневно объясняя обидчику. Албанец криво ухмыльнулся и показал пальцем на возвышающегося за спиной девочки американца.
Девчушка оглянулась и тут же получила звонкую оплеуху, от которой отлетела на землю.
Негр потянул ремень на своих брюках…
Абу Бачараев просеменил по коридору до глухой стенки и указал на нее хмурому после вчерашнего работяге.
— Здесь ломать будешь.
— Ну-у, — протянул работяга, обдавая Абу густым перегарным духом, — ломать — не строить… На бутылку дашь?
— Дам, дам, — Бачараев брезгливо поморщился. — Сделаешь до вечера — две бутылки получишь.
Работяга постучал кулаком по стене, приложил ухо и стукнул снова.
— Не пойдет, — вердикт строителя обжалованию не подлежал.
— Это почему? — не понял чеченец.