Котел

– Прекрасно, – русский полковник улыбнулся. Кивнув головой в сторону второго офицера, который по-прежнему стоял к ним спиной, он продолжил: – Я хотел бы представить вам моего нового адъютанта, однако, мне кажется, вы уже знакомы. Повысив голос, он позвал: – Капитан Банич!

Эрин не верила своим глазам, но офицер, который резко повернулся и посмотрел на нее, действительно был Алексом Баничем. Алекс слегка улыбнулся.

– Привет, Маккена.

– Алекс!

Сознание того, что Алекс жив, что он на свободе и в безопасности, заставило Эрин позабыть о сдержанности, и все чувства, которые она старательно скрывала на протяжении нескольких долгих месяцев, вдруг вырвались на поверхность. Все маски и роли, ироничное поддразнивание – все вдруг исчезло, сметенное неожиданным осознанием того, что она любит этого спокойного и молчаливого человека. Не раздумывая, она бросилась к нему в объятия.

Никто из них не заметил грустной гримасы разочарования, скользнувшей по обычно бесстрастному лицу Соловьева. Впрочем, она исчезла так же внезапно, как и появилась.

Легкое покашливание полковника напомнило им, где они находятся, и Эрин слегка отстранилась от Алекса. Проведя пальцем по грубой ткани его мундира, она пристально посмотрела ему в лицо.

– Ради всего святого, как ты...

– Это не я. Это он... – Банич кивнул в сторону Соловьева. Торопясь, он быстро пересказал ей события нескольких последних часов. Когда Алекс рассказывал ей о решении маршала Каминова вступить в войну на стороне ЕвроКона, он отчего-то заговорил медленнее, пряча взгляд. – У полковника есть план, как остановить Каминова, но ему нужна наша помощь, чтобы привести его в исполнение.

– Наша?.. – Эрин только теперь заметила Майка Хеннеси и Фила Тепплера, которые загружали машины в компании русских солдат. Заметив, что она смотрит в их сторону, оба ответили улыбками. Эрин повернулась к Соловьеву.

– А я включена в ваш план, полковник?

– К сожалению, нет, мисс Маккена. Мистер Банич и остальные прекрасно умеют обращаться с оружием, а вы – нет, – в голосе Соловьева, однако, не было и следа сожаления. Указав на томившегося возле "ЗИЛа" молодого человека в штатском, он продолжил: – Плеханов отвезет вас в ваше посольство. Взять же вас с собой в то место, куда мы отправляемся, означает лишь без нужды подвергать вашу жизнь серьезной опасности.

– Он прав, – поддакнул Банич. – Кроме того, кто-то же должен доложить в Вашингтон о том, что случилось, и о том, что еще может случиться, если нас постигнет неудача.

Эрин еще раз посмотрела на русскую военную форму, в которую он был одет.

– Тогда хотя бы скажите мне, что вы собираетесь предпринять.

Алекс отрицательно покачал головой.

– Не могу.

– Но почему? – требовательно спросила Эрин. Страх за его жизнь заставил ее задать свой вопрос резче, чем ей хотелось бы. – Ты мне не доверяешь?

– Ты же знаешь, что доверяю, – Банич положил руки ей на плечи и заглянул глубоко в глаза. Его голос стал совсем тихим, так что Эрин приходилось вслушиваться. – Мы собираемся предпринять нечто совершенно противозаконное и опасное. Если мы провалимся, меня ждет смерть. Даже в случае успеха ЦРУ, конгресс и Верховный Суд могут меня распять. Что бы ни случилось, я не хотел бы потянуть тебя за собой. Я могу быть более или менее уверен, что этого не случится, только если ты ничего не будешь знать о моих планах. Понимаешь?

– Да, – негромко шепнула Эрин, стараясь сдержать слезы. Если она начнет плакать, это никому и ничем не поможет. Она вытерла глаза и попыталась улыбнуться. – Только постарайся, чтобы тебя не убили, Алекс Банич. Мне не идет черный цвет.