А на следующий день, прямо с утра, Покатилов занялся выполнением поставленной перед ним задачи.
Любая компания, осуществляющая сотовую связь, в каждом рекламном ролике непременно ссылается на полную конфиденциальность личных переговоров, имен абонентов и прочее. В какой-то степени это соответствует действительности. "Сотовики", в отличие от государственной "Электросвязи", – частники. То есть они получают то, что могут заработать. Понятно, что для этого необходимо привлечь как можно больше народа, продав им телефонные аппараты и услуги. А если вы будете знать о том, что в определенной компании сотовой связи потихонечку утекает "налево" служебная информация, становится доступна самым широким слоям населения? Вы станете связываться с такой компанией?
Именно по этой причине "сотовики" вкладывают деньги не только в расширение сети, в обновление техники, но и в собственную безопасность, нанимая хороших специалистов в этой сфере. Те же, отрабатывая сытную "пайку", выискивают с использованием всех законных и иногда совершенно незаконных методов врагов, тайных и явных недоброжелателей. Короче говоря, тайна телефонных переговоров гарантирована. И не законом, на который уже давным-давно все плюнули, а хитрыми и опытными "спецами", которые могут и поговорить по душам, а могут особо зарвавшемуся где-нибудь в тихом безлюдном местечке просто башку снести. Такие правила резко уменьшают количество желающих покопаться в базах данных на абонентов компаний сотовой связи.
Но ведь нет правил без исключений, не так ли? И как этому ни противятся "спецы", небезосновательно не доверяя бывшим коллегам, руководители компаний вынуждены давать информацию по запросам государственных структур, в частности все тех же правоохранительных органов. Без особого восторга, но вынуждены... Потому что те же менты выступают представителями государства. Того самого, которое налоги собирает, лицензии выдает. И не столь важно, что этот представитель стоит перед лощеным директором, слегка покачиваясь и источая стойкий запах перегара. Неважно, что он давно работает сразу на несколько криминальных группировок и сейчас действует в их интересах. У него в руках официальный запрос на "фирменном" бланке. И попробуй такому откажи.
Такой вариант Покатилова никак не устраивал. Запрос, тем более письменный, – это след. Бумага ляжет под обложку какой-нибудь папочки в секретариате компании и будет бережно хранима как гарантия целостности задниц ее руководителей при каких-то осложнениях с клиентами. Народ у нас нынче грамотный, чуть что не так, сразу в суд бегут. Так что здесь интересы полковника и тех, с кем ему предстояло общаться, расходились.
Но опять же помимо прямых путей существуют и окольные. В частности, один из агентов самого Покатилова работал именно в той самой, нужной компании и имел доступ к информации конфиденциального характера.
"Человек" этот какой-либо информацией по уголовной преступности и криминальной жизни города не обладал. Был грешок по малолетству, отсидел, "откинулся", а тут его и вербанул молодой шустрый опер-территориал.
Поначалу "человек" время от времени давал кое-какой "цинк" – кому же охота конфликтовать с властями?.. Но потом вырос, выучился, получил приличную работу и полностью порвал со старыми приятелями. Вообще хотел бы забыть свое прошлое как страшный сон, но... В милиции – строгая система отчетности. Среди многочисленных позиций количество состоящих на связи агентов и количество полученных от них сообщений. Так что извольте списывать дело нерабочего агента в архив только после того, как завербуете ему смену. А пока смены нет, извольте исхитряться, как хотите. Никак иначе. И поэтому забыть прошлое бедолаге просто не давали, а послать назойливого "куратора" куда подальше он не мог – были кое-какие "крючки", за которые его могли подвесить даже теперь, по прошествии стольких лет.
Опер потихонечку рос, через некоторое время перебрался в управление уголовного розыска области, прихватив с собой дело "балластного" агента. Надеялся, что в управлении наконец-то спишет дело в архив... Но вот только попал он "на бумаги"... Что это значит?.. А то, что живых людей он не видел. Коллеги не в счет, их не завербуешь.
И болталось личное дело негласного помощника милиции по управлению из отдела в отдел, пока не попало в руки Покатилову.
Как оперативник-агентурист Сергей Петрович был слабоват. Это еще мягко сказано. Он им просто не был. В этом нет ничего такого уж постыдного – такое дается не каждому. Тут мало хорошо подвешенного языка и личного обаяния. Нужно еще что-то, что дается свыше, от бога, и чего у Покатилова не было.
Но приказ такие нюансы не учитывает. Там все прописано ясно и недвусмысленно – положено! Иначе ты просто не можешь занимать руководящую должность. Значит, умри, но дай! Вот и пришлось Покатилову мучить и себя, и этого несчастного стукача, буквально вымогая у него какую-нибудь информацию. Не для себя... Для Родины...
И вот сейчас у Покатилова появилась прекрасная возможность одним разом разрубить этот узел, при этом не без выгоды для себя лично. И утром, сразу же после планерки, он набрал знакомый телефонный номер.
– Да! – Жизнерадостный, бодрый голос человека, довольного своей жизнью и уверенного в себе.
– Это я... – сообщил Покатилов.
– Опять?.. – Голос сразу же изменился – поскучнел, погрустнел, утратил все краски, став серым и совершенно невыразительным. Вроде как сделанный акварелью рисунок окунули в воду...
– Не "опять", а снова, – поправил агента полковник. И, не давая ему времени опомниться, требовательным и властным тоном, не допускающим возражений, заявил: – Мне нужна твоя помощь.
– Ну сколько раз можно об одном и том же?! – плаксиво запричитал стукач. – Ну что я вам могу?!
– Можешь, – жестко перебил его Покатилов. – Если звоню, значит, можешь.
– Что, опять в камеру? – Все, "человек" сломался. Заместитель начальника областного розыска улыбнулся. Все они так...