Пожилая туркменка попыталась изобразить изумление, но вышло это у нее неубедительно:
— Какая Катя? В доме, кроме меня и сына, нет никого.
Запрелов повысил голос:
— Я спрашиваю, где Катя, сестра Эльдара? Или этот дом тоже принадлежит не ему?
Очнулся туркмен. Участковый усадил его, сведя руки за спиной и защелкнув их на запястьях.
Илья прикрикнул:
— Ну, старая? Отвечай!
Туркменка бросила злобный взгляд на Илью:
— Моя тебя не понимает!
— Вот как? Значит, русским языком не владеем?
Женщина молчала.
— Посмотрим, как ты заговоришь, мать, когда я прострелю твоему сыну колено. Ему будет очень больно. И это станет только началом нашей беседы.
Запрелов направил ствол «ПМа» на колено молодого туркмена. Мать не выдержала, выкрикнув почти на чистом русском языке:
— Не стреляй, шакал! В доме нет Кати! И больше никогда не будет. Ее днем отправили в Москву, а оттуда самолетом в Ашхабад!
— Что?! — почти в один голос воскликнули офицеры.
— То! — ответила женщина. — Продал Эльдар сестру. В жены одному уважаемому туркмену.
Илья воскликнул:
— Ах, он сука! Но… что-то я не верю тебе, женщина!
— Клянусь сыном, сказала правду! Аллахом клянусь, да простит меня всевышний!
Запрелов опустился на корточки, проговорив: