— А ну отставить базары! Горшков на диван с Ветровым, Гольдин в кресло! Марш!
Ребята беспрекословно подчинились.
Бывший ротный повернулся к Николаю:
— Объясню ситуацию. Тебе, Колян, лично! Да, Гольдин не пошел в милицию, не стал учиться, занялся тем, что называется у нас бизнесом.
Колян вставил:
— Спекуляцией, командир, спекуляцией! Называйте вещи своими именами!
Но Доронин повысил голос:
— Это без разницы, как и что называть. Со школы знаете, важна не форма, а важно содержание. Так вот, Гольдин занялся этим делом! Машину купил, квартиру. Сейчас так поступают многие! Но будет тебе известно, Горшков, что Гольдин половину своей прибыли в дом инвалидов локальных войн отдает.
Николай вновь буркнул:
— Значит, это ему выгодно.
Гольдин возмутился:
— Да что выгодно, что? — Он повернулся к бывшему ротному: — Ну объясните вы, товарищ старший лейтенант, этому дуролому, что не спекулянт я. А то ведь злобу на все оставшиеся дни затаит. Колян, он такой, вы его знаете!
Доронин поднял руку:
— Спокойно! Горшков, не перебивай! Повторяю, Гольдин работает не только на себя, как это делают многие, большинство, можно сказать. Он еще и адресно помогает родным и близким погибших пацанов нашей роты! Государство положило им пенсию, Миша еще две платит. И не шмотками он занимается, как ты, Коля, выразился, а поднял деревообрабатывающее производство. Так что никакой он не спекулянт!
Но Николая не так просто было переубедить.
Горшков прищурился:
— А «Вольво» за окном? Или ее он тоже какому-нибудь инвалиду приобрел? Хер там! Нет, командир, не переубедите вы меня! Не признаю я современных нуворишей. Жулики они все! Ну, не могут быть все кругом жлобы и гондоны среди бизнесменов, а Гольдин наш хороший! Прям хоть памятник при жизни ставь! Да если б…
Тут Николая остановил уже Костя:
— Коль! Ты забыл, зачем мы приехали? Так хорош на самом деле ерунду молоть!
— Значит, ерунду? Хорошо, молчу!