- Ну как же, как же, - укоризненно покачал головой Берендей, - это, батенька, алмазы, изумруды и прочие минералы, столь высоко ценимые красивыми женщинами и жадными мужчинами, а также желтый, белый и прочие дорогие металлы. Боярин, то есть - Владимир Петрович Бояринов, сорока двух лет от роду, уважаемый человек, питерский, между прочим, как и вы сами, контролирует вывоз этих блестящих побрякушек из России, и упаси вас Бог попробовать обойти его. Я думаю, что это не ваша тема, но все же хочу предостеречь и посоветовать: только через него, и никак иначе. Самодеятельность в этом вопросе карается им очень строго.
- Строго - это, надо полагать, совсем строго? - Знахарь многозначительно поднял брови.
- Да, Константин Владимирович, - Берендей сокрушенно покачал головой, - совсем строго. Строже не бывает. Да что далеко ходить - один их моих людей привез из Киева камушки, немного привез, всего каратов на сто, и попытался продать их в обход Боярина. Так он исчез! И здесь его нет, и там его нет… И совершенно неважно, где он теперь. Главное, что теперь его нет, и, я полагаю, уже не будет нигде и никогда. Вот вам Владимир Петрович Бояринов.
И Берендей развел руки, как бы смиряясь с неизбежностью приливов и отливов, а также лунных затмений и прочих совершенно не зависящих от него явлений природы.
Знахарь покивал, поджав губы, и, чтобы окончательно убедиться в достоверности информации, которую он имел относительно Боярина, спросил:
- А где этот почтенный человек обитает?
- Ну, это же всем известно! У него скромный особнячок в Бостоне, гораздо меньше, чем моя халупа.
- Ну какая же это халупа… - начал было Знахарь, но Берендей, поморщившись, махнул рукой и прервал его:
- Бросьте, Знахарь, не надо. Мы оба с вами городские и отчасти культурные люди. И этот деревянный сарай, в котором я живу, иначе как халупой не называется. Ну, большой, ну, отделан с некоторым, я бы даже сказал, мастерством и этаким изяществом, но сарай - он сарай и есть. Я мог бы купить себе типичный американский особняк в дорогом районе, но… Ладно, расскажу вам кое-что.
Он налил себе и Знахарю из большой мутной бутыли и сказал:
- Сам гоню. Попробуете - скажете, что думаете по поводу моих способностей.
Знахарь, решивший все-таки выпить для пользы дела, кивнул и взял стопку.
Отсалютовав друг другу, они выпили, и Знахарь понял, что всякие там водки и виски - просто гнусное пойло по сравнению с этим домашним продуктом.
Поставив пустую стопку на стол, он покачал головой и сказал:
- Вы знаете, Берендей, я вам ничего не скажу по поводу ваших способностей. Я лучше буду молчать.
Берендей довольно улыбнулся и сказал:
- То-то! У меня в подвале еще пиво зреет, но это через недельку.
Он посерьезнел и, закурив, продолжил:
- А насчет этой халупы… Во время моей последней отсидки веселый кум замуровал меня в подвале. Натурально заложил кирпичом, как в рассказе Эдгара По «Бочонок амонтильядо». Читали?
Знахарь кивнул.