Костя кивнул, и «Лендровер» свернул на кочковатое поле, так и не увидевшее ни одного страуса. Наконец стратегическая точка была достигнута, мы остановились, ребята выбрались из машин, и на поле образовался равносторонний треугольник со сторонами метров по сто, в двух вершинах которого стояли две группы машин и вооруженных людей, а в третьей находился сарай, в котором высокие договаривающиеся стороны должны были обсудить насущные проблемы и решить важные вопросы.
Я вылез из джипа и, пройдя несколько шагов в сторону армии противника, остановился. От стоявших напротив нас людей отделился человек в длинном черном плаще и направился ко мне навстречу. Это, по всей видимости, был Марафет. Раньше я его не видел, и в моей голове мелькнула мысль о том, что, воспользовавшись моей неосведомленностью, он мог отправить на разговор со мной кого-нибудь другого, но тут я услышал, что один из бойцов, стоявших за моей спиной, сказал:
- Ишь какой бодренький, прямо как пять лет назад. Мы тогда с его братками на спор со скалы прыгали.
- Это Марафет? - спросил я, не оборачиваясь.
- Ну а кто же еще! Он и есть. Я его сразу узнал. Я кивнул и пошел навстречу Марафету.
Мы сошлись точно на середине. Остановившись в нескольких шагах друг от друга, мы оба заложили руки за спину и молча посмотрели друг другу в глаза. Марафет был совершенно спокоен, и это немного задело меня. Я рисковал жизнью женщины, любимой женщины, но все-таки не своей жизнью, а вот он… Он должен был понимать, что сейчас на карте стоит его собственная шкура, из которой я при неблагоприятном для него стечении обстоятельств сделаю бубен.
Кивнув, я расстегнул куртку и, подняв ее полы, повернулся вокруг своей оси, чтобы Марафет увидел, что я не вооружен. Он сделал проще. Расстегнув длинный черный плащ, он повел плечами, и плащ, соскользнув, улегся у его ног множеством дорогих складок. Под плащом была черная шелковая рубашка и никаких пистолетов. Молодец, блин, пижон вроде меня, умеет себя показать, отметил я и, кивнув еще раз, повернулся к сараю. Марафет повторил мое движение, и мы слаженно зашагали по кочкам в сторону большого дощатого сооружения, дверь которого была сорвана и висела на одной петле.
В дверях произошла водевильная заминочка, когда мы стали любезно пропускать друг друга вперед, но я, прервав это глупое топтание, шагнул внутрь и огляделся. Большой сарай был абсолютно пуст, в нем не было ни одной вещи, кроме прислоненной к дальней стене сломанной лопаты.
Я прошел на середину сарая и, повернувшись к следовавшему за мной Марафету, остановился.
Он подошел ко мне и, достав из кармана брюк пачку сигарет, сказал:
- Я оставил зажигалку в плаще. У тебя есть?
- Есть, - ответил я, тоже достал сигареты, и мы закурили.
Затянувшись несколько раз и посмотрев на уплывавший вверх дым, нарезанный на полоски узкими солнечными лучами, пробивавшимися сквозь щели между рассохшимися досками, я сказал:
- Заложник у тебя, так что - тебе и говорить.
- Ладно.
Марафет пустил колечко дыма, посмотрел на меня и сказал:
- Козырь в этой игре один, и он у меня. Он помолчал и продолжил:
- Я хочу получить обратно деньги и договориться о том, что мой бизнес останется таким же, как и раньше. Я не хочу портить наши отношения. Это все.
Я засмеялся:
- Во-первых, у нас нет никаких отношений, а во-вторых, если бы они и были, ты безнадежно испортил их, когда убил мальчишку.
ebooksa