Василий Иванович остановился. Палач выждал паузу, потом тихо сказал:
– Мне действительно очень жаль вашей собаки. У меня не было другого варианта.
– Это я уже понял, просто вся семья к ней очень привязалась. Ну да ладно. У вас есть еще что-то ко мне? Мне что-то не здоровится. Наверное, простудился.
– Тогда – до связи, – сказал Палач.
Василий Иванович молча кивнул и, не торопясь, пошел по дорожке. Палач отступил за дерево, огляделся и быстрым шагом вышел через сквер к переулку, в котором оставил свою машину.
Нужно было провериться, но Палач решил не тратить времени. Ему еще нужно встретиться с Пустышкой. Не по графику, что-то там срочно решили сообщить ему большие люди.
Ничего. Все уже почти готово. Осталось сделать совсем немного. Потом – бенефис.
И пора уже собирать группу в полном составе. Палач даже ощутил что-то вроде легкого интереса – как они отреагируют друг на друга?
«– Я не кончил, – ответил Моисеев, – я пукнул», – Гаврилин закончил анекдот и посмотрел на дам.
Лина, зажав рот руками, сползала со стула, а Нина захохотала так, что все в ресторане оглянулись в их сторону. Или это Нина тихо сползает под стол, а Лина привлекает всеобщее внимание? Гаврилин так и не научился их различать. Вначале было не до того, а потом стало безразлично.
Более того, то, что он постоянно путал имена девочкам казалось верхом остроумия. Ну а когда он, препроводив их в ресторан на втором этаже, после очередной бутылки шампанского (кажется второй) перешел к анекдотам, то веселье подруг вообще вышло из-под контроля.
И чем круче был анекдот, тем радостнее становилось блондинкам. Пока они смеялись, пока после этого вытирали слезы и подправляли косметику, Гаврилин успевал предаться своим скорбным мыслям.
Ну не получается у него ничего. Он уже и так и так прикидывал – фиг, не выходит надежно блокировать всех в трехэтажном здании. Можно было конечно попытаться согнать всех посетителей, или их часть вот в этот зал, или в зал кегельбана, но и это бы заняло не меньше двадцати минут.
Крик, гам, истерики. Бестолковые посетители становятся под дулами еще бестолковей, выпившие пытаются сопротивляться, охрана сопротивляется наверняка, сигнализация срабатывает сразу же, и оперативные группы посыплются со всех сторон.
Потом несколько гранат со слезоточивым газом, пару выстрелов в воздух – все, как бы не выпендривались в своих заявлениях бойцы группы Солдата, им не совладать даже с местным доморощенным спецназом.
Не совладать.
Девочки отхохотали, и Гаврилин налил шампанское. Напиться и забыть обо всем. И пусть они, что хотят с ним то и делают.
Ну не выходит у него план. Не выходит. И ни у кого не выйдет. Да будь он хоть трижды Палачом, и у него ничего не получится. Выше себя не прыгнешь. Не прыгнешь, как бы там не гремел Артем Олегович.
Что-то тут не так, что-то тут у Палача накручено.
С самого начала у него что-то не то, с самого начала Гаврилин чувствует во всем этом какой-то подвох. Но какой? Артем Олегович считает, что у Гаврилина бред, что он зациклился на ерунде и пытается убедить в этой ерунде еще и начальство.