Снова загремел автомат, только на этот раз со стороны кухни. Очередь, еще одна, потом третья очередь сменилась истошным криком.
Не успели, понял Наблюдатель. Палач, пригнувшись, перебежал через зал, присел на корточки возле Гаврилина и перезарядил пистолет:
– Между прочим, последняя обойма.
– Весело.
– Я рад, что тебе понравилось, – выдохнул Палач.
Надо что-то делать и как можно быстрее. Что? Что?
Гаврилин поискал глазами вокруг себя хоть что-нибудь, отдаленно напоминающее оружие.
– Как ты думаешь, – спросил Палач, – где здесь выключается свет?
– Свет?
– Да, этот вот свет где выключается?
Гаврилин вскочил. Где-то должен быть электрощиток. Где? Твою мать, выключали же они свет в зале! Выключали!
– Пригнись, придурок, – крикнул Палач.
– Есть, я его вижу, – радостно закричал Гаврилин и побежал к противоположной стене, не обращая внимания на возобновившуюся стрельбу. Теперь только бы успеть.
Гаврилин щелкнул тумблерами как раз в тот момент, когда от удара дверь из вестибюля распахнулась настежь.
И длинная-длинная очередь прошила зал. Со звоном вылетели оконные стекла, вдребезги разлеталась посуда.
Гаврилин упал на пол ничком и даже прикрыл голову руками. Свет в вестибюле продолжал гореть, плоский черный силуэт стрелявшего негативом отпечатался на светлом прямоугольнике двери.
Что же не стреляет Палач? Давай! Другого шанса может не быть, давай!
– Давай! – закричал Гаврилин.
Справа, от стены ударил выстрел. Выстрел, выстрел, выстрел, но черный силуэт в двери стоял, как зачарованный. Выстрел. Автомат, наконец, замолчал, и силуэт исчез, его словно кто-то дернул за ниточку. Гаврилин услышал треск какой-то мебели, хруст стеклянных осколков от двери, тяжелый удар чего-то металлического о стену.
Попал. Попал. Гаврилин вдруг понял, что там, в темноте, лежит оружие. Ни на секунду не задумываясь, Гаврилин метнулся через зал туда, где, как ему показалось, лежит автоматчик.