– Жив?
– Не уверен.
– Что-то серьезное?
– Заедь за мной, – сказал Гаврилин.
– Ты сейчас где?
– Знаешь парк, возле стадиона? Там еще ресторан «Старая крепость».
– Знаю.
– Только ты к ресторану не подъезжай, там сейчас людно будет.
– Понял.
– На полпути от него к стадиону, под деревом, сижу я. И еще минут двадцать попытаюсь не заснуть.
– Буде через пятнадцать минут, – сказал Хорунжий.
– Жду.
Ждать, это профессиональное умение наблюдателей. Сидеть и ждать, лежать и ждать, умирать и ждать.
Гаврилин на ощупь нашел возле себя блокнот Палача. Наследство. Возникло желание выбросить, но он удержался.
Наследство.
Снег усилился. Зима. Гаврилин поймал несколько снежинок ртом. Теперь ноябрь закончился наверняка. Дался ему этот ноябрь.
Хочется спать.
Что-то он давно не спал. Или это от потери крови?
Его кровь медленно вытекает из него, стекает на землю. В грязь.
Как там у великого? Кровь и песок? Это у них там кровь стекает на белый раскаленный песок. У нас она течет на грязь, жирную комковатую грязь. И сама становится грязью.