– Любил… – покачал головой священник. – Любовь богом для жизни дана. Чтобы дети рождались, чтобы люди друг друга сердцем чувствовали. А убивать…
– Что, Ирина была права? Михаил к нам пришел не от бога? – спросил Доктор.
– Не знаю. Страдал он, это точно. А когда человек страдает, он и других заразить может. Может, – кивнул сам себе священник.
– А если не получается всех любить? А, батюшка? Что тогда?
– Тогда жалеть нужно, – сказал отец Варфоломей.
– Тотошка и пожалел.
– Ладно, – отец Варфоломей перекрестился, – пойдем в дом, помянем раба божьего Тимофея Ильича Баженова, царство ему небесное.
Кто-то подошел и остановился сбоку от священника.
– Юрка, ты? – оглянулся отец Варфоломей.
– Я, батюшка, – кивнул Гринчук.
– Снова допрашивать пришел?
– Нет. Извини, опоздал. И сегодня опоздал, и тогда опоздал.
– Ничего, – тихо сказал священник.
Гринчук постоял молча возле могилы.
– Михаил где? – спросил Доктор.
– Жив, – коротко ответил Гринчук.
– А Тотошка умер, – сказал Доктор и вытер щеку. – Погиб.
– В дом пошли, – снова позвал священник.
– Я не могу, – Гринчук взглянул на часы.
– Все торопимся, – покачал головой отец Варфоломей.