В мегафон, понял Шатов. Они приглашают его поговорить, как в американских боевиках.
Потом. Сейчас мы очень заняты. Нам сейчас нужно закрыть за собой двери и завалить их чем-нибудь. Потом… Потом забаррикадировать еще и двери, ведущие в глубь дома. Слишком много окон, все не удержать.
Нужно сосредоточиться на этих двух, которые выходят во двор. Хотят штурмовать, пусть штурмуют.
Очень удачный шкафчик здесь возле внутренней двери. И дверь очень удачно открывается в эту сторону.
Шкаф рухнул на бок, дверца открылась, и по полу покатились тарелки и кастрюли.
Еще прижать шкаф табуретом.
А вот эту дверь, на крыльцо, заложить ножкой стула.
Шатов сел на пол, спиной в дальний от окон угол, задыхаясь вытащил из кармана брюк запасную обойму и попытался сунуть ее в пистолет. Только с третьей попытки сообразил, что там еще стоит пустая, расстрелянная во дворе.
Выругавшись, Шатов выбросил ее, вставил новую. Теперь можно и перевести дыхание. Оконные рамы закрыты. Если они начнут ломиться через одно окно или через оба, у Шатова будет достаточно времени, чтобы расстрелять минимум двенадцать патронов. Перезарядить пистолет он может не успеть.
Тогда он расстреляет одиннадцать патронов, а последний… Шатов хмыкнул, закашлялся, потом захохотал. Как в плохом кино. Чего ему стреляться? Что, там за окном смертельные враги?
Да, враги, напомнил себе Шатов. Это они заманили тебя сюда. Это они руками тех двух сопляков убили у тебя на глазах женщину только за то, что она…
Там враги.
Враги, еще раз напомнил себе Шатов. Враги.
Враги?
А если ты снова сорвался? Тебе снова примерещилось? Ты пошел на танцы, и, увидев Жору и Антона, сорвался. И это не испуганный Жорик говорил тебе то, что ты хотел услышать, а ты сам, твое безумие. Дракон, который поселился в твоей голове. Чудовище, которое обещало когда-то стереть тебя, словно карандашный рисунок ластиком. Линию за линией. Штришок за штришком.
И сейчас за дверью не подонки и убийцы, а обычные люди, которые пытаются спасти от тебя не только сотни других людей, но и тебя самого.
– Шатов, – послышалось с улицы снова. – Не нужно больше стрельбы. Поговорите с нами.
Нет, прошептал Шатов. Я знаю, что вы мне скажете. Вы скажете, что я снова сошел с ума. И еще вы скажете, что скоро, очень скоро, препарат боли начнет свое действие, и я буду корчиться, снова рухнув в адское пламя. И Дракон будет меня мучить еще сильнее, потому, что я сумел не сдаться, сумел устоять и не подчиниться его приказам.
Воздух в комнате был необыкновенно сухой и драл горло при каждом вздохе.
– Шатов, мы хотим вам помочь.