– Че – дальше? Лося и Горбатого там тоже в последний раз видели.
– Ну?
– Сгинули они. Ни слуху ни духу. Третий день. Значит, была там та самая машина. Понял?
– Какая машина?
– Ну, проклятая!
– Так, – быстро протянул я Севке полтинник. – Деньги твои, только не вздумай смыться. Я промышляю возле «Детского мира», в переходе, я тебе говорил?
– Говорил.
– Но в городе я недавно. А сам из Пензы, проживал там с братьями и сестрами в бо… В общем, неважно. Короче, я че-то слышал, но не могу понять, что это за машина, про которую ты толкуешь?
– Ты че? – почти в ужасе посмотрел на меня Севка. – Не знаешь про проклятую машину?
– Не, – сказал я. – Но сейчас узнаю. Еще одна бутылка за мной. Бежать в палатку?
Глава 44
К концу разговора с Севкой голова у меня перестала болеть окончательно и настроение было хоть куда. Севка остался спать на досках в обнимку с двумя пустыми бутылками, а меня Панкратьев запихал на заднее сиденье «копейки» и повез на Кропоткинскую. По дороге я сыпал анекдотами из жизни бомжей, сам над ними смеялся и строил Панкратьеву в зеркало страшные рожи. Он только качал головой.
– Разрешите? – заглянул в кабинет Панкратьев, едва затащив меня наверх по лестнице.
– Заходите, заходите, майор! Мы вас ждем.
Первым делом я не вписался в дверь, а потом уже в кабинете едва не промахнулся мимо стула. Динозаврович даже слегка опешил:
– Эк вас развезло, голубчик! Ну и ну…
– Профессиональный р-и-иск! – икнул я, наконец благополучно приземляясь на стул.
– Полтора литра выжрали на двоих, – хмуро проговорил Панкратьев.
– Однако, – покачал головой Динозаврович.
– При такой работе, – развалился я на стуле, – между прочим, талоны на молоко положено давать. Куда только ваш профсоюз смотрит? – Я снова икнул.