Директор согласился и посмотрел на часы.
— Осталось час пятьдесят. Давай к делу…
Они расположились в тени несолидной римской развалины.
— Селим, — сказал Директор. — Он пока сам разговаривает? Или ты ему помогаешь?
— Пока — сам.
— И про кухонный комбайн — сам?
— Сам. А это самое важное из того, что он сказал?
— Ты просто не понимаешь. И Селим не понимает. Иначе не сболтнул бы об этом по своей воле. Дело не в самой коробке с кухонным комбайном, а в том, когда и где это было. Это было в Индонезии два года назад. Там как раз был экономический кризис, который вызвал цепную реакцию на всех азиатских рынках. Американский рынок в конце концов тоже пострадал. Потом выяснилось, что кризис первого дня был чисто спекулятивной акцией — кто-то взял и выбросил на рынок кучу акций, вот и пошла-поехала паника. Но на второй день это должно было прекратиться, все бы убедились, что реальных причин для волнения нет. А на второй день случилось вот что — утром, за полчаса до открытия биржи, неподалёку от здания этой самой биржи нашли коробку из-под кухонного комбайна.
— Хм. Это что, так страшно? Какая-то индонезийская примета — если встретил на дороге кухонный комбайн, не будет удачных сделок?
— За месяц до этого в супермаркете взорвалась такая же коробка. За две недели такая же коробка рванула возле офиса национальной телекомпании. Ещё через неделю обезвредили взрывное устройство возле школы — тоже в такой коробке. Короче говоря, никаких торгов на бирже в тот день быть не могло, потому что район оцепили, нагнали техников, минёров… Потом проверяли само здание. Бомбы в коробке не нашли, но торги были сорваны.
— То есть Селим сорвал торги на индонезийской бирже. Молодец.
— Слушай дальше. Раз торгов не было, то все цены на акции остались прежними, то есть низкими. Но официально никто ничего не покупал и не продавал, хотя были напуганные вчерашним кризисом люди, которые хотели бы продать свои ценные бумаги. Теперь у них окончательно не выдержали нервы. Они увидели, что кризис продолжился, и они уверились, что надо все продавать по любой цене. Они побежали к внебиржевым брокерам, и те скупали акции по копеечным ценам.
Ещё более низким, чем были на бирже. А на третий день биржа открылась, и цены начали понемногу стабилизироваться. Но за эти два дня произошло гигантское перераспределение акций. Причём за внебиржевыми брокерами явно стоял какой-то один крупный игрок, который все себе и заграбастал. Он сбил цены, он усугубил панику этой «бомбой» и все забрал себе. Примерно миллионов на триста-четыреста, и это только на индонезийском рынке. Зная, что будет в Индонезии, он мог предугадать ситуацию на всех азиатских рынках и тоже навариться. Тут уже счёт шёл бы на миллиарды.
— Такое бывает?
— Бывает. Ты оцени размах — во-первых, диверсионная группа организует все эти настоящие взрывы, во-вторых, работает куча легальных финансовых операторов, в-третьих, идёт нелегальная скупка акций за наличные. Все очень быстро и чётко. Селим тут даже не пешка, а так, щепка от шахматной доски.
— Ему всё равно будет обидно, если узнает — заварил кашу на миллиарды, а получил за это жалкие двадцать тысяч баксов.
— Ты не Селима жалей, ты подумай о том, кто за этим стоит!
— Да, Селим говорил — какой-то богатый дядя, который даёт Акмалю задания. Непонятной национальности, но не араб. Цели этого дяди тоже непонятны. Я так понял из ваших слов, что это финансовый авантюрист, игрок на большие деньги. Я знаю, что быть жадным нехорошо, но всё-таки — за каким чёртом он нам сдался? Это же была Индонезия, не Россия, даже не Европа…
Бондарев посмотрел на хмурящегося Директора и понял:
— Вы знаете.
ebooksa