– Старший лейтенант ФСБ Графинов Руслан Владиленович, сотрудник охранного агентства «Риф» Сосновский Валентин Борисович, – вслух прочел Белый. – Гм, занятные ксивы. Где ты их взял?
– Непосредственно у господ Сосновского и Графинова, – невозмутимо ответил Кононов. – Сегодня утром они пытались меня убить. С Колей перепутали.
Вспомнив недавно разыгравшиеся у него на глазах события, пахан не стал допытываться,
– Кому принадлежит агентство «Риф»? – прикурив сигарету, поинтересовался спецназовец.
– Э-э-э... вроде Печорскому, тому, который «Городскими хрониками» заправляет...
– А телевидение?
– Ему же, по крайней мере, значительная часть акций... Погоди! – пораженный внезапной догадкой, вскинулся Виктор. – Стало быть, поганый жид – корень зла?! Чересчур много нитей ведут прямо к Печорскому – телевизионно-газетная травля, а главное – несостоявшийся убийца с удостоверением сотрудника «Рифа» в кармане... – Белецкого охватило непреодолимое желание незамедлительно и по возможности собственноручно расправиться с Иосифом Натановичем. – Он, гадюка! Он все организовал! – с ядовитой ненавистью прохрипел главарь «восточных».
– Не только он, – спокойно возразил Игорь. – Печорский
Белый нахмурился, осмысливая услышанное.
– Кстати, а когда вы увезли в санаторий родителей? – будто бы невзначай осведомился Кононов.
– Тринадцатого мая, – механически ответил погруженный в раздумья Виктор.
– Тогда кто отправил телеграмму, датированную девятнадцатым мая?! А?!
На Белецкого словно вылили ведро холодной воды. Пахан вздрогнул, съежился, спрятал глаза.
– Ты, хмырь болотный! – недобро усмехаясь, констатировал гэрэушник. – Намеревался использовать меня в качестве приманки! Хи-и-тер, бродяга!
На лице пахана последовательно отпечатались удивление, злость, смятение, страх... В комнате воцарилось длительное молчание.
– Ладно, – поиграв желваками, принял наконец окончательное решение Игорь. – Я помогу вам, так как, во-первых, благодарен за спасение родителей, во-вторых, хочу выяснить судьбу брата, и, в-третьих, мне не нравится ни «приватизация» города кучкой негодяев, ни тем более методы,
– Нет, – ответил Белый, затем вдруг замялся, поскучнел. – Я не знаю, стоит ли тебе рассказать о... о том, как мы... обнаружили... Ты наверняка... – неуверенно начал Виктор и запнулся в нерешительности.
Однако капитан ГРУ уже понял все: сердце Кононова сжалось в ледяной комок.
– Брат мертв, – раздельно произнес он. – Ты это имел в виду?
– Да, – выдохнул Белецкий.