– Это шутка?
– Какая уж тут шутка…
– Ты мне совсем не нравишься в последнее время, – сказал Гринчук. – Абсолютно.
– А кому я нравлюсь? – спросил Браток. – Кому я сейчас могу нравиться? Если я и сам себе не нравлюсь?
– Мне не нужно, чтобы ты отрабатывал.
– А что нужно? Чтобы я хотел подохнуть с вами за компанию? Типа, из дружбы и братской любви? – Браток засмеялся. – И есть для вас разница? Я пойду под пули конкретно за бабки и погоны. Мишка тот и сам не знает, чего попрется. Сам решит, или в мозгах у него снова перемкнет. Да и вы ради чего в это дело полезете? Под пули или еще чего?
– Я…
– Вы. За что? Ради чего? Тоже бабки и погоны будете отрабатывать? Звание подполковничье? Или третью звезду получить захотите?
– Это мое дело.
– Тогда не лезьте ко мне в душу с поучениями, гражданин начальник. Браток я, понятно? И прапорщик Бортнев. И не Браток. И не прапорщик.
– Ты сам-то понял, чего сморозил?
– Я-то понял. Я понял. Я базар фильтрую. А вы не поймете, потому как были вы ментом – ментом и остались. Рвали задницу не понятно из-за чего, и снова рвете. Нет? Скажите, что я не прав.
– Не скажу.
– То-то и оно. Ладно, давайте прикидывать, как на свою задницу приключений побольше нагрести.
– А они сами подгребутся. Мы с тобой давай лучше прикинем, что будем делать с Громовым.
– С кем?
– С охранником, который еще позавчера должен был принести мне двадцать штук баксов. И не принес.
– Здрасьте, – сказал Браток. – У вас других дел сейчас нету.
– Пока нету.
– Прячется ваш Громов. Залег куда-то.