– Ты стрелял, – сказал Гринчук.
Михаил взял пистолет, достал обойму и быстро выщелкал из нее патроны. Пересчитал.
– Я кого-то?.. – Михаил не смог закончить вопрос.
– Ничего особенного, – объяснил Полковник, – одна статуя, два окна и, если я не ошибаюсь, графин. Как вы себя чувствуете?
– Странно, – Михаил встал. – Я себя чувствую странно. Как тогда, в парке…
Полковник протянул Гринчуку свой носовой платок:
– Утритесь, а то на вас страшно смотреть.
– Не смотрите, – отрезал Гринчук, но платок взял. – Мы пойдем.
– Идите, – сказал Полковник. – Скажите там Баеву, чтобы он подогнал машину прямо к зданию.
Гринчук оглянулся на Михаил:
– Пошли.
– Пошли, – согласился Михаил.
Они подошли к брошенному на пол пиджаку Гринчука. Гринчук наклонился, поднял пиджак и достал из его внутреннего кармана удостоверение.
– Вы мне когда-то его вручили, – сказал Гринчук, – без всяких формальностей. Сказали, что это только бумажка. Вот я вам ее без всяких формальностей и возвращаю.
Удостоверение пролетело над остатками банкета и плюхнулось под ноги Полковника. За ним прилетело второе. Михаила.
– Сегодня мы съезжаем с квартир в вашем доме, – сказал Гринчук. – Нас можно не провожать.
– Где вы там? – спросил появившийся на пороге Браток.
– Уже идем.
– Там Инга психует, – начал Браток, но посмотрел на Владимира Родионыча и замолчал.
– Вы ко мне сегодня вечером, если сможете, загляните, Иван… э-э…